Читать онлайн Арина Лефлёр - Развод. Ты (не) будешь моей

1. Глава 1 Александр

— Прошу вас, — администратор заведения распахнул передо мной стеклянные двери в зал ресторана. — Это можно оставить здесь, — кивнул он сначала на изысканный букет из белых роз в моих руках потом на свободную напольную вазу для цветов.
— Позвольте? — Милая девушка в форме заведения тут же забрала букет и опустила в вазу.
"Прекрасный розарий, — оценил я количество букетов, — и лилейник, и ромашник", — мой внутренний экономист тут же прикинул их стоимость.

Я шагнул в зал и замешкался. "Я, что, волнуюсь? Конечно, — согласился в мыслях. — Я увижу сегодня ее, свою бывшую. Ту, которую до сих пор люблю и собираюсь вернуть". Остановился, оперевшись на трость. Мелкий тремор передался от пальцев на костяную ручку, но я тут же взял себя в руки.
"Санек, тебе всего тридцатник, ты не развалюха, мужик, — мысленно стебанул я себя, — не дрейфь, все еще будет... будет".

Не хотелось, конечно, привлекать к себе излишнее внимание, но мое опоздание на свадьбу двоюродного брата притянуло ко мне многие любопытные взгляды. Я не сомневался, что мое мое появление на торжестве станет неожиданностью не только для гостей со стороны невесты, но для всей моей многочисленной родни тоже.

На роспись в загс я, конечно, не успел, а вот в ресторан, кажется, явился почти вовремя.

Еще вчера я не был уверен, что сегодня буду находиться здесь. Повезло. Врач в последний момент разрешил покинуть клинику, кто-то скинул билет на самолет, и я смог сразу же вылететь в родной город, такси оказалось свободным, а таксист расторопным.

И вот я шел по залу с запоздавшими гостями к своему посадочному месту, легко опираясь на трость. Присел на предложенное место. Осмотрелся, кивнул, приветствуя знакомых и стараясь не обращать внимания на их удивленные лица. Еще бы, меня, наверное, уже похоронили.
Рядом со столовым прибором белоснежная карточка с золотым тиснением: два голубя сплелись в единое целое, словно намекали, что я на верном пути.

Еще шагая по широкому проходу, увидел Мишку с невестой. Стол молодым установили на возвышении в другом конце зала. Все в белых тюлях и белоснежных скатертях. Над головой у молодоженов изящная надпись "Михаил и Людмила СЕМЬЯ". Все в дизайнерских цветочных букетах. Сияет, сверкает, светится от подсветки и всеобщего счастья. Милота.
Невеста, конечно, красотка. Еще бы. Клон моей бывшей жены. Милая Людочка, которую брат арканил несколько лет. Завидное упорство.

Зал украшен в серебристых и белых тонах. Мода сейчас такая что ли? Но нужно отдать должное: не только дорого-богато, но и со вкусом. Еще бы. Мишка занимался в нашем тандеме креативными наработками в сфере дизайна мебели. Было бы странно увидеть в оформлении собственной свадьбы пафос и безвкусицу.

У нас с Танюшей все было в персиках, помню. Свадьбой тогда она занималась. Я сильно не вникал, не до того было, бизнес поднимал, уматывался сильно. Но вот помню. И ее счастливые глаза помню, и свою глупую физиономию, но уже на фотографиях и видео. Наверное, именно так обычно выглядят счастливые люди.

Посмотрел по сторонам в поисках любимой. Не может быть, чтобы не приехала на свадьбу родной сестры. Признаюсь, я очень надеялся на нашу встречу.

Вздрогнул. В ушах зашумело. Точно. Сидит через стол, ко мне боком. Это хорошо, что не видит меня.

“Ни к чему тебе такие волнения, дорогая, успеем еще пообщаться. Что ж ты спинку так напрягла, милая? Лифчик расстегнется, и придется мне его застегивать. А я люблю расстегивать”. — в лицо хлынуло тепло, исподтишка залюбовался любимым профилем. Точеный носик, бровки подвела, губки пухлые, свои, знаю, качать не будет.
Волосы отпустила, в темный покрасилась, только я угадал бы ее в любом образе.
Спрятал взгляд от досужей соседки напротив, сделал вид, что выбираю закуску.
А у самого...

Ноги словно ватные стали. В паху потяжелело. Не удивился своей реакции, всегда на Таню так реагировал: моя женщина.
Как же я скучал!

"А вот нервничать, Саша, не нужно. Врач что сказал? Меньше волнений. Так что успокаиваемся и наслаждаемся мероприятием".

Мишка, кажется, не увидел меня. Еще бы. Зал огромный, гостей сотни две, не меньше. Я молча наблюдал, как брат по сторонам смотрел, иногда на жену поглядывал, наклонялся, слушал. На ее губах мелькала загадочная улыбка.

“Что ж ты ему шепчешь, чаровница? Дразнишь, как дразнила все эти годы? Только все, милочка, он тебя теперь не отпустит. Уж я его знаю, — перевел взгляд снова на Мишку. — Ну ничего, устрою тебе сюрприз, братец. Ты, может, пригласительный мне из вежливости прислал, думал, что я еще не ходок, а я не мог не приехать. Причина у меня была, веская”.

Мельком глянул по залу, словно споткнулся. Теща. Бывшая. Нет, не бывшая, родная. Теща ж бывшей не бывает. Вот она меня точно увидела. Смотрит пристально, испарить меня хочет, что ли?

“Что ты теща щеки надула? Сидишь, пыхтишь, словно самовар тульский с баташовского завода. За твои бесподобные борщи и отбивнушечки в кляре, что готовила для меня, я тебе все прощаю, вкуснее только моя Танюша готовит, стряпня жены святое, — кивнул, улыбнулся, заметил, как ее напряженный взгляд метнулся в сторону дочери. — Смотрите, смотрите, мама, только советами своими мудрыми не мешайте нам жить. Да, Нина Павловна, угадали, я за своим пришел, теперь не отдам”.

Мимо тестя я пройти не смог, цепко ухватился за меня старый хрен. Глаза в глаза. Кто кого. Взгляд я его выдержал, свой не отвел.

“Петр Васильевич, брови-то не хмурь, нравится, не нравится, терпи моя красавица, сам говорил когда-то”, — мысленно обратился к тестю, рассчитывая на его поддержку.

Он моргнул, крякнул, хоть не слышно издалека, а словно под ухо мне крякнул, одобрительно, рюмку со стола подхватил, локтем от тещи отбился и хряпнул.

“Одобряю, Петр Васильевич, нечего либеральничать, мы не подкаблучники. Подождите, папа, я чуток здоровья наберусь и присоединюсь, а пока… пока только пятьдесят грамм хорошего коньяка, — нашел глазами на столе бутылку с фирменной этикеткой, — как велел доктор”, — протянул руку за бутылкой.
— Кто по коньячку? — предложил наполнить рюмки соседям по столу.

А дальше все закрутилось: говорливый ведущий, поздравления близких родственников и друзей, громкая музыка, звон бокалов, стук столовых приборов по тарелкам, милые улыбки соседей по столу.

Но взгляд мой все время тянулся к другому столу. Я с жадностью ловил каждое движение: наклон головы, взмах руки, легкий жест прикосновения к прическе, облизывал глазами тонкие пальцы на вилке. Смотрел и не мог насмотреться. Обида и злость отступили, осталось желание вернуть, защитить и быть всегда рядом.

“А это еще что за дрищ”, — внутренне возмутился я.

Я сразу не заметил, а рядом с Таней, оказывается, сидел худощавый длинноносый мужик в черном костюме и белой рубашке. Длинные русые волосы собраны в хвост. В какой-то момент он положил руку на спинку стула, на котором сидела моя бывшая жена. Территорию метит, козлина?

“Эй, (с)удак, руки убрал”, — мысленно приказал я, когда его длинные костлявые пальцы стали перебирать черные локоны моей жены. — Музыкант, блт, нашелся тут".

Словно услышав меня, Таня дернула головой, и дрищ убрал руку.

“То, то же, — удовлетворенно хмыкнул я, — нечего на чужое рот разевать".

Я понял, что пора и мне как-то обозначить свое присутствие.
Жестом подозвал ведущего свадьбы с микрофоном. Тот понял с полувзгляда, (уважаю профессионалов), мазнул взглядом по карточке, считал имя и объявил:

— А сейчас наших молодоженов желает, сильно желает поздравить друг Александр! Он долго добирался к нам, и вот он здесь! Брат Александр! — тут же исправился, услышав шепот-подсказку от нашего стола. И не поленился побалагурить. — А что, разве друг не может быть братом, а брат другом? Прошу!

Конечно, может. Еще как может. Мишка больше, чем друг или брат. Мне ли не знать.

Я поднялся, микрофон оказался в моих руках.

— Дорогой мой брат! — борясь с желанием посмотреть на бывшую, я вперся взглядом в Мишку и Людмилу. Наслаждался выражением их лиц.

Не сговариваясь, они встали из-за стола, переглянулись и повернули головы туда, куда я старательно пытался не смотреть. Но радостную Мишкину улыбку, когда он окинул меня взглядом и увидел на своих ногах, считать успел.

Речь моя была традиционна: любите, берегите, верьте, размножайтесь. Я желал им, а говорил, словно и для нас с Таней, в надежде, что услышит, поймет, простит. Заметит, что я изменился, я не тот, что был, и мне можно доверять.

Лишь закончив речь и вернув микрофон, позволил себе мельком взглянуть на напряженную спину под зеленым шелком.

“А кому легко? Прости, милая, мне тоже больно”.

Дорогие мои читатели!

Подписываемся на автора, добавляем книгу в библиотеки, лайкаем. Пусть история поднимается в рейтинге, так ее увидят больше читателей.

Спасибо за поддержку. Ваша Арина Лефлёр.

2. Глава 2 Александр

Вспомнив, что забыл о главном, протянул руку назад за микрофоном, не успевшему отойти от меня ведущему. Тот сразу же отреагировал на мой жест правильно, вернул микрофон с улыбкой и полупоклоном.
Где-то в глубине души порадовался за себя, а то как-то неловко, когда-то я обещал виновникам торжества отплатить тем же и вот, запамятовал. Отсалютовал молодоженам микрофоном: “Что, черти, готовьтесь”.

— А теперь! Горько! — оранул я пару раз, заводя гостей, которые тут же откликнулись на мой призыв и начали громко считать:

— Раз, два, три…

Я наблюдал стоя, как Мишка по-хозяйски обхватил Людмилу и накинулся на ее рот. Она не сопротивлялась, даже наоборот, обняла его плечи и прижалась крепче. На числе “двенадцать” Мишка, насосавшись, отпал. Кажется, он уже вошел во вкус, и ему даже нравилось целовать теперь уже жену на всеобщее обозрение.
Людмила же смущенно улыбалась и розовела, даже мне был заметен ее румянец. Обманчивый румянец. Кто знал близко хозяйку этого румянца, никогда бы не поверил в его правдивость.

Вернув микрофон, сел с чувством выполненного долга, мазнув по знакомой фигурке.

“Ну теперь ждать удобного момента, чтобы нормально поговорить. Хотя, какой поговорить? Это же свадьба! Ладно, разберемся походу, мне бы свою голубу не проморгать, что там у нее с этим (с)удаком, серьезно, нет? Сам виноват, если бы не запретил Мишке рассказывать о бывшей жене, сейчас бы уже все знал, а так… сам виноват. Впрочем, как всегда”.

Танцевать я не пошел, остался сидеть за столом. Напротив меня тоже осталась пара: муж и жена, мои троюродные родственники по материной линии.
Мимо проскользнула знакомая фигурка в зеленом платье. Татьяна пошла танцевать. Зеленый цвет ей шел. Помню, дарил ей сережки с изумрудами, когда поженились. До свадьбы она мне не позволяла дарить дорогие подарки. Не хотела быть обязанной. И ушла, оставив шкатулку с украшениями в комоде. Бессребреница моя.
Следом за ней потянулся этот, в костюме с хвостом. Сам того не желая, проводил его длинную худую фигуру на танцпол.
"Ну сходи и попляши... пока", — с напускным спокойствием отвернулся, подцепил на вилку кусок колбасы, огурца, наклонился над тарелкой, отвлекся, прожевывая. Зубы только скрипели, надеюсь, не слышно.

На Мишкиной свадьбе встретились те же родственники, что и на нашей с Татьяной. Знал, по глазам видел, что у многих сейчас в головах идет сравнительный анализ того действа и этого. Даже невесты на одно лицо, только женихи разные. С Мишкой мы не были похожи. Я, смуглый кареглазый брюнет, а он зеленоглазый шатен.