– Зря ты на этого старика позарилась, – произносит он, и подносит мою руку к своим губам, – ведь, в конечном итоге, я стану хозяином его состояния.
Меня насквозь прошибает каким-то омерзением. Ненавижу мажоров. Мне их в университете хватает с головой.
Хочу вытащить конечность из цепкого захвата, но не успеваю, потому что кто-то в миг оказывается рядом с нами и хватает парня за ухо.
– Егор, ты чего? – взвывает мажор. – Просто же общались.
– В следующий раз не полезешь, – отрезает олигарх, так и не отпуская парня. – Женя, прости. Он больше тебя не побеспокоит.
20. Глава 20
Женя
– Евгения Валерьевна, не обращайте внимания! – говорит мне горничная. – У этого постоянно так! Двадцать три года, а все никак нагуляться не может!
– Ну, у мальчиков такое бывает, – пожимаю плечами.
– Думаю, Егор Дмитриевич мозги ему сейчас вправит, – поддерживает разговор повариха. – Совсем распоясался. Правильно у него все наследство отца забрали.
– Простите, а он хозяину кем приходится? – спрашиваю из любопытства.
– Да, племянник, – отмахивается повар. – Как отец помер – так этот то и дело у нас тут трется. Егор сначала связываться с ним не хотел, пацаненку весь бизнес отца перешел, только толку?! – она снова неопределенно взмахивает рукой. – Потом отобрали у него все – и дело с концом. Вот он теперь и шляется. Деньги клянчит.
– Да уж… – заключаю я. – Ну, у меня в университете тоже всяких полно. Я уже привыкла. Ладно, раз есть мне нельзя, пойду наверх.
Конечно же, никто из присутствующих не возражает. Тут у всех есть свои дела. Кроме меня.
Если честно, мне бы хотелось немного прогуляться. Но выходить на воздух опасаюсь. Территорию я не знаю, и как на мою прогулку отреагирует охрана – тоже.
Сама не понимаю, что на меня нашло. Я так отчаянно пыталась уехать отсюда вчера, а теперь спокойно жду, пока мы с хозяином дома поедем в клинику.
Но, возможно, это и к лучшему! Меньше стрессов – меньше вреда ребенку.
Поднявшись наверх, я возвращаюсь ни в свою комнату. Было бы глупо вообще посчитать ее своей. Мне хочется вновь окунуться в состояние эйфории и безмятежности, что удалось ощутить в детской.
Я тихонько приоткрываю дверь и оглядываюсь. Такое впечатление, будто я занята чем-то запретным и до ужаса неприличным.
Комната встречает меня яркими солнечными лучами. После довольно темного коридора здесь даже немного режет глаза, но я уверена, такое освещение будет огромным плюсом, когда ребенок подрастет, научится рисовать, собирать пазлы, клеить наклейки.
Все же надо будет спросить у Егора чья это комната. Очень интересно. Надеюсь, она не связна у него с какими-нибудь неприятными воспоминаниями.
На ум снова приходят разные колыбельные мелодии. Даже не думала, что знаю столько песенок!
И все как-то само собой получается. Закончив напевать себе под нос одну, я тут же начинаю мычать другую.
Хозяин дома оказывается к детской очень неожиданно. Я даже вздрагиваю. И мне становится стыдно за то, что я мало того, проникла в эту комнату без разрешения, так еще и распеваю здесь песенки.
– Смотрю, ты освоилась? – мужчина так и продолжает стоять в дверях.
– Нет, просто хотелось как-то скоротать время. Думала, вдруг пригляжу что-то для себя. У меня же не было времени как следует изучить вопрос материнства.
– У ребенка будет все, что нужно. Тебе не стоит об этом заморачиваться.
– А, может, я хочу заморачиваться? Может, я хочу, чтобы от меня, наконец, отстали?
