Ну все, его терпение окончательно лопается. И пусть он с женой, в дальнейшем, не порадуется новоселью, но сию минуту эта «богадельня» будет разнесена в клочья. Главное теперь вернуть долларовый аванс, часть которого, однозначно, ушла на богатую сервировку, что сейчас перед ним. А может у них уже случились и другие масштабные расходы? – догадкой мелькнуло в голове Андрея.
И как бы в унисон таким переживательным мыслям Оскарик «лепит кривого», продолжая в наглую провоцировать:
– Мы с моей женщиной, сегодня подумав, решили отказаться от твоих предложений. А деньги отдадим как-нибудь потом.
Так и сказал.
В памяти того, к кому это было обращено, совсем неожиданно всплыла где-то прочитанная фраза: «в жизни легко расплескать оптимизм, зато трудно расстаться с пессимизмом…». И достаточно сложно, в данный момент, отмах-
нуться от нее.
Тогда Андрей, вытирая носовым платком кровоподтек и стараясь быть спокойным, заявляет:
– Немедленно прекращайте спектакль и поедем заниматься обменом. Я – на машине. В противном случае вам обоим сделается дурно. Надеюсь уяснили, милая гоп-компания?
На такую, вроде бы, грозную тираду реакция – практически ноль. Разве что Галина Сергеевна стала чуть трезвее.
– Это вряд ли у тебя получится, – самоуверенно продолжает куражиться парень по имени Оскар. И непонятно, к чему относятся его слова – то ли к срываемой сделке, то ли к прозвучавшей угрозе Герасимова.
– Только себя дослушаю, а потом покурю, – не унимается в своем ерничании совсем недавно получивший по причинному месту.
– Кивнешь шеей, когда закончишь херню молоть, – Андрюха, ненароком, подстраивается под бредоватость происходящего. Следы от старухиного покушения продолжают саднить. Но тот, кто сегодня объявился в качестве маргинального альфонса этой престарелой, прямо-таки снова напрашивается на мордобой.
– Вот не люблю, когда ко мне приходят, как к себе домой. Лучше в гости, – вякается наглецом.
От подобного очередного и бесцеремонного вмешательства в чужие дела у Герасимова буквально все закипает внутри.
Галина Сергеевна же, пусть и не слишком ясным умом, прочувствовала – будет драка. Она тотчас встает между ними, подальше оттирая их друг от друга.
– Ребята, дорогие мои, давайте без кулаков! Присядем, еще выпьем и решим, – в ее голосе появилась даже некая мольба.
– Значит так, собирайтесь и едем! – уже рявкает Андрей, которому становится просто невмоготу присутствовать здесь.
И тут опять Оскар со своей мятой рожей сипло:
– Галя, никуда мы отсюда не сдвинемся. Нам с тобой незачем.
– Ты, кусок дерьма, видимо вконец зарвался от собственной значимости?! Похоже дожидаешься серьезных проб-лем…, – дальше следовал сплошной мат.
Тот тоже не остается в долгу, не выбирая выражений в ответ.
На эти взаимные словесные кульбиты явно малодейственны, поскольку ухажер тянет руку, чтобы, подпрыгнув из-за спины пассии, ударить оппонента.
Ну а далее произошло то, чего неадекватные обитатели габаритной квартиры добились – Герасимов с грохотом перевернул стол со всем стоящим на нем, неаккуратно задвинул в угол пронзительно завизжавшую хозяйку и профессионально вмазал попятившемуся было Оскару, отчего «дружила» уложился в коридоре, молча корчась на полу. Даже не стонет, лишь насморочно громко сопит.
Андрей, имея за собой неплохие навыки боксера, опять крайне удивлен такому его слабому звуковому реагированию на, теперь, мощный хук в вялый подбородок.
