Первые группки отряда уже входили в густую зеленку и там уже переходили на шаг, поджидая, когда подтянутся остальные. Даже если вновь появятся вертолеты, это будет хуже только для них. Из этих джунглей можно снять любую вертушку, продолжая оставаться незамеченными. И вслед никого не пошлют, не рискнут. Хотя опять же, кто их разберет, этих русских.
Пашка вбежал в тень высоких кустов, за ним, оглянувшись в последний раз, появился Ахмет с охранниками. Последним зашел Сулейман, в изнеможении вытирая льющийся по лицу пот своей камуфлированной кепкой. Отряд перешел на быстрый шаг и неуклонно удалялся от некогда цветущей низины, превращенной во вспаханную горящую землю.
Пашка почти и не запыхался. Витале пришлось тяжеловато, он шел, морщась и сплевывая на землю, но и он держался. Рядом шагал Ахмет, ровно дыша через нос. Крепкий малый, восхитился Пашка. Жирномордый пулеметчик плелся позади, вместе с конвоирами. Tе забрали у него последние коробки, облегчая ношу.
Думать о том, что произошло несколько минут тому назад, не хотелось. Это было еще совсем нереальным, настолько непривычным, что не укладывалось в голове. До сих пор Пашка видел войну только с одной стороны, никак не думая о другой. Сейчас довелось увидеть все совершенно по-другому… Конечно, он подумает об этом всем, но потом, не сейчас. Сейчас все-таки не до того. Надо двигаться, надо помогать и подбадривать Виталю, чтобы не сдал раньше времени. Неизвестно, сколько еще шляться по этим горам, по всей видимости, еще нормально переть. Никто о близком отдыхе и не помышляет.
Чтобы отвлечься от досаждающих мрачных мыслей, припомнил, что в былые времена приходилось и хуже. Сейчас хоть никто не требует ползать по-пластунски и передвигаться «лягушкой»…
***
С десяток окутанных паром фигур в пятнистых камуфляжах подбегали к своей части. Бежали издалека, после двухчасового бега по лесу.
– Ну-ка, подтянулись! – рыкнул Инструктор.
На бегу все выстроились в две коротенькие колонны.
– Последний километр до полка на скорость! – скомандовал солдатам, – там строимся. Последнего пробиваю! – заорал он сорвавшимся бойцам.
Пашка, набирая обороты, несся так, что воздух вокруг зашумел, свистя в ушах под «сферой». Быть пробитым Инструктором, хорошо зная его удар, никому не хотелось. Андрюха, резко хекнув, обошел Пашку, и даже не оглянулся. Еще один высокорослый легко обошел его, только длинные ноги в спецназовских берцах мелькнули впереди, разбрызгивая воду сплошных ручьев из снежной оттепельной каши.
Почувствовав, что отстает, напряг все оставшиеся силы и вдарил остаток метров в сто спринтерским рывком, не чуя собственных летящих ног.
Есть! Удалось. На этот раз Пашка не стал последним, за ним оказались еще двое – Бабай с Грегом, почему-то отстали. Бывает…
Пашка тормознул у поворота в полк и, дыша взахлеб, оперся руками о колени, нагнувшись и сплевывая тягучую, с привкусом холодного воздуха и задубевшего горла слюну. Рядом в той же позе стоял Андрюха, пытаясь отдышаться. Хлопнул Пашку по сфере.
– Нормально, – только и смог сказать товарищу.
У поворота уже ждал Замок, угрюмо глядя из-под бровей, презрительно раздувая ноздри и раскачиваясь на худых, крепких ногах.
– Медленно бегаете, щенки, – сказал он.
У всех бойцов учебного взвода похолодело внутри.
– Заебетесь у меня, – пообещал Замок и направился к Бабаю, которого уже пробивал прямыми ударами ногой в живот Инструктор.
