– Внимательнее, – Ротный глянул наверх, – кого зацепят, ложитесь, заползайте в угол и ждите, потом мы вас вытащим. Если будете в состоянии, помогайте – отстреливайте противника. Смотрите только, чтобы свои не пришили. Первогодков прикрывайте, дедсостав, – повернулся он к старшим бойцам.
Старшина при этом молча показал учебному взводу кулак. Наверное, кого ранят не смертельно, потом будет пробивать, съехидничал про себя Пашка. Повода радоваться не было, его потряхивало от предстоящего штурма и вообще от всего этого.
Ротный осмотрел нависшее свинцовой тучей небо, прислушался к канонаде в городе. Нервно постукивая пальцами по автомату, произнес негромко:
– Где же эти долбаные вертолетчики?
В закопченном небе никто не появлялся. Зато прикрывающие левый фланг два бойца в один голос крикнули, вскидывая автоматы к плечу:
– Противник слева!.. За забором! Много!!!
И в этот же момент затрещали автоматные очереди. Ухнул гранатомет, и сразу вслед за яркой вспышкой хрястнул разрыв почти над головами засевших спецназовцев. Пашку осыпало множеством крошек. Заводской тупик заволокло гарью и белой промышленной пылью.
Противно треснула граната, взорвавшаяся метрах в двадцати от группы. Бойцы залегли, стараясь задавить боевиков своим огнем. Ротный, стреляя одиночными один за другим, словно автоматической стрельбой, орал, мотая головой за спину:
– Начинаем штурм! Все, все через левый вход! Пошли!..
Бойцы по одному срывались и, стреляя на ходу, исчезали за углом. Оттуда также послышалась стрельба и яростные вопли.
Пашка, приняв изготовку с колена, палил наугад в пыль, по смутным очертаниям изломанного забора. Позади, гулко паля из ПКМСа, протопал Жеха Сидоркин, весь обмотанный пулеметными лентами, словно матрос из Севастополя образца 42-го. У самого угла остановился, прикрывая бегущего за ним солдата учебного взвода. Пулеметные очереди превращали бетон в крошево, кося поторопившихся выскочить под огонь боевиков.
– Паха! Пошли давай!.. – крикнул Андрюха, крупной тенью проскользнув за Пашкиной спиной.
Да, пора… Он последний с этого края.
Стрельба из-за забора на время поутихла. Но через несколько секунд сверху над ним перевесилось сразу несколько черных голов, стреляя по спецназовцам практически в упор, только что не целясь. Пашка лихорадочно выпустил в их сторону всю обойму. Рядом с ним простучала по стене такая же. Времени переставлять рожки катастрофически не хватало. Подобрал с земли оброненную кем-то гранату, рванул одним движением чеку и швырнул ее за забор, срываясь с места. От стены, где он только что стоял, тут же пошли откалываться куски, выворачиваемые пулями противника.
Пулемет в здоровых Жехиных руках мощно звякнул, в последний раз отдав пустую ленту. Он сгреб поскользнувшегося Пашку за воротник, кинул себе за спину и только тогда ушел сам.
На простреливаемом пространстве сейчас остались только Старшина Буйвол, Ротный и два деда. Они находились не у самой стены, откуда только что ушел Пашка, а чуть поодаль, укрываясь за развалинами бывшей котельной. Расчетливо паля одиночными и короткими очередями, с каждым разом сбивали очередную темную тень, поспешившую выскочить из белого тумана. Оттуда, в свою очередь, все чаще начали потрескивать встречные выстрелы, возле офицеров задребезжали по старым изъеденным котлам пули, высекая искры, взрывая землю рядом.
– Все, уходим, – Ротный привстал и, не прекращая стрельбу, начал пятиться. Рядом спина к спине с ним пошел один из дедов. На углу остановились, плотной стрельбой прикрывая остальных.
