Тот подвернулся ей случайно на рынке, когда она самостоятельно развешивала объявление о сдаче жилья, чтобы сэкономить на государственных посредниках. К ней подошел такой грязный и замызганный старик, что она сразу от него отшатнулась. Но он, грубо сорвав объявление Фатины, написал ей английскими буквами на обороте того же листа: «Good». Она с неохотой повела его к себе в сдаваемую комнату. Там они поднялись на лифте, зашли в комнату. Соседей дома не было. Старик сразу разложил вещи. Из небольшого рюкзака достал ноутбук, лег на кушетку. Потом встал. Покопался за пазухой. Отвернулся, отчитал что-то. От него разило конским пометом. Он положил кругленькую сумму перед Фатиной и, улыбаясь, стал гладить Фатину по руке. Она еле отделалась от него таким образом.
Подробности она не помнила, но точно знала, что интимного контакта не было у нее с этим облезлым типом. Она потом подсчитала сумму. Оказалось, что старик аккуратно внес всю плату за три месяца с предоплатой.
Платил он регулярно, когда она приходила за деньгами, но никогда с ней больше не общался.
Она сразу решила, что он глухонемой и снисходительно относилась к его причудам. Весь год она жила без проблем со здоровьем. А потом «дорогой» постоялец съехал, а она продала эту злосчастную комнату очень выгодно через агентство.
Целый рой воспоминаний пронесся в ее больном мозгу, когда она ночью кляла себя за проделанную давным-давно глупость. За ней никто не приходил и не требовал платы за проживание. Дверь была глухая. На следующий день предприимчивый адвокат принесла анкету с вопросами обо всех подробностях того периода в интимной жизни Фатины.
– Но кто же мне об этом докладывал. Я ничего не знала о его прошлом и всем остальном, – подтвердила Фатина обвинение. – Вы мне верите? – спросила она чуть не плача.
– Итальянские власти тоже отказываются принять вас госпожа Фатина, – так адвокат стала кратко называть несчастную женщину, задержанную в качестве подсудимой. – Мы напишем опровержение, снимем с вас часть вины.
– Мне нужно вернуться на родину, – сказала подозреваемая членораздельно, вспоминая, что в таких случаях делают с преступниками.
– После суда, вас поместят в тюрьму. Оттуда по почте мы направим в вашу страну запрос. Возможно, они согласятся пойти с нами на контакт. Надо привлечь ваших близких родственников, – как могла, успокаивала адвокат, каждый раз появляясь в новом брючном костюме.
Поздравления юбиляра с присвоением ему звания Народный артист сыпались как из рога изобилия. Он сидел во фраке и белой бабочке в левом углу на авансцене, среди корзин с живыми цветами, а на столе стояла раскупоренная бутылка шампанского и фужер. Артист с увлечением декламировал и зачитывал совершенно новые поэтические произведения и отрывки из пьес. Иногда на экране возникали эпизоды из фильмов с его участием.
Прямо напротив него в зале ближе к сцене, держа мужа за руку, возвышалась статная фигура девушки. Она с упоением наслаждалась декламацией. Иногда ловила восхищенные взгляды зрителей на сцену, храня торжественное молчание. Юбиляр был ее бывшим поклонником, с кем ей пришлось побывать почти на всех спектаклях драматического театра.
Худо-бедно, а классических произведений хватало, чтобы нанять директора, охранников, обслуживающий персонал, билетеров, кассиров и распространителей. А труппа могла бы сыграть даже на открытом воздухе любой финал трагедии, драмы, а возможно и комедии Шекспира. Никому не хотелось омрачать свое одинокое странствие в мире сценического искусства.
