По дороге на парковку никто не попался, лишь пара человек в серых комбинезонах – из технического обслуживания здания. Геометрия разметки и светильников парковки тянется в бесконечность. Тут пусто, стоит пара машин, и моя среди них. Кое-где мигают лампы, любой звук множится бетонным эхо. Находясь тут более десяти минут, забываешь про время. Нужно быстрее сесть за руль и поехать, дабы не впасть в меланхолию. Так бывает, если долго ковыряться в багажнике.
При выезде из этого склепа в лицо ударяет жирный солнечный луч, я нащупываю очки в лотке между сиденьями, которые до этого момента стеснялся надеть. Казалось, они излишне модные. Смотрю в зеркало и понимаю – да, именно так. Услышав это, солнце тут же скрывается в серости. Там же в лотке лежит кассета с фортепианными пьесами Сати. Они никак лучше всего подходят для поездки домой в такое время. И не потому, что ничего другого нет. От Рика я узнал, что они попсовые, но по мне так вполне обычные, пианинные.
На дорогах свободно, и от аэропорта я еду быстрее. Мягкая погода, пасмурно, как и вчера, поля и природа постепенно затягиваются желтизной и серостью, растительность опускается и редеет. С похмелья приятно чувствовать скорость и прохладный ветер из приоткрытого окна. Облака высоко, и картинка неба не меняется всю дорогу, словно в мультфильме.
Меньше чем через час я оказываюсь в своём сонном царстве, где меня встречают тоннели из поредевших, но создающих добротную тень деревьев. Сквозь крону падают пятна света, выхватывая засыпанные листвой участки. Кажется, японцы это называют словом «комореби». К моему дому ведут несколько узких односторонних дорог, с расположившимися вдоль них домами за живыми изгородями или низкими каменными заборами. Нужно точно знать алгоритм проезда, иначе неминуемо уткнёшься в тупик. Кто-то выгуливает собак, люди в нелепых шортах занимаются спортом на полянках и в крошечных парках. Как им только не холодно.
План посёлка нелогичен, не помню, чтобы я хоть раз сразу находил свой дом. Возможно, в этом и суть – выявление чужаков. Если спереди едет автомобиль, то вихрь листьев, влекомый аэродинамическим потоком, создаёт целую симфонию и так гипнотизирует, что можно ехать, преследуя эту машину до самого места её назначения. Пару раз я заехал в чьи-то угодья – высокие заборы и ворота тут не ставят, и не всегда понятно, где заканчивается общественное и начинается частное. Впрочем, для меня это оказалось неплохим поводом для знакомства с соседями.
Это старый район, брусчатка чередуется с асфальтом, что заметно по лёгкой вибрации в заднице и скатывающимся с передней панели предметам. Попадаются роскошные дома с соломенными крышами, но в основном с черепицей разных оттенков красного. Где-то стоят строительные леса: местные постоянно ремонтируют, обновляют жилища. Кажется, они вообще заняты только этим. Я также ступил на этот путь. После переезда пришлось обновить фасад, почистить и отремонтировать крышу. Даже учитывая, что дом у меня не самый бедный, я чувствовал себя неуместным, и пока что мой стиль жизни ещё не перетёк в эту вязкую среду. По сути, лишь реактивность может привести тебя к вязкости. В какой момент, интересно, я этого захотел? Как же не хочется зимы и холода. Этим вязким людям наверняка нравится зима, им вообще всё нравится. Или, наоборот, настолько всё не нравится, что они перешли на новый способ оценки действительности – ввели новую валюту, вязкий гульден.
