Репликация. Книга вторая - страница 24

Зигфрид с трудом верил своим глазам, и, скорее всего, не поверил бы, подумав, что ошибся, если бы не отправлял экипажи на задание лично и не обладал фотографической памятью: увидев человека однажды, он уже не мог его забыть. Два месяца назад он перебросился с Маурильо несколькими словами, и это гарантировало молодому человеку ячейку в сознании канцлера до скончания дней.

Зигфрид Бер вернулся домой и закрылся в овальном кабинете, распорядившись срочно вызвать к себе генерала Родригеса. Альфонсо явился через полчаса, возмутив и без того донельзя возмущенного канцлера своим неспешным прибытием.

– Где вас носит, генерал? – гневно бросил Зигфрид входящему в кабинет Родригесу. – За смертью только посылать. Впрочем, скоро вы туда и отправитесь, – добавил, поигрывая перстнем на пальце.

– Что случилось, монсеньор? – генерал не понимал причин гнева Зигфрида.

– Это я и хочу выяснить, мой дорогой Альфонсо, – проговорил канцлер змеиным голосом. – Расскажите-ка мне, пожалуйста, при каких обстоятельствах пропал экипаж второго звена моих орлят?

Генерал чувствовал, что у него похолодели пальцы рук. История скорой смерти полковника Сорго была еще свежа в памяти и отзывалась болью понесенной утраты – со дня похорон прошло две недели.

– Экипаж пропал при невыясненных обстоятельствах, монсеньор, – ответил генерал не очень уверенно.

– Почему же вы до сих пор не удосужились их выяснить? – спросил Зигфрид. – Вам в голову не приходило, что это нужно сделать?

– Вы же сами распорядились уничтожить шаттлы, монсеньор, – осмелился напомнить Родригес. – Я предлагал…

– Хватит! – заорал Зигфрид. – Хватит мне врать, генерал! Я знаю, что Маурильо здесь, в Солерно. Как он смог прилететь сюда после того, как были уничтожены шаттлы?

– Понятия не имею, монсеньор, – генерал просто так сдаваться бешенству канцлера не собирался. – Откуда вам стало известно, что он здесь? Я ничего не знаю об этом…

– Сам его видел! – снова закричал Зигфрид. – Только что собственными глазами видел Маурильо на площади!

– Думаю, вам показалось, монсеньор. Это маловероятно, чтобы…

– Показалось?! Показалось, говорите? Сканеру показалось?

– Техника иногда сбоит, монсеньор, – с вызовом проговорил генерал. – Вам ли не знать. Не далее, как две недели назад, полковник Сорго, мир его праху…

Зигфрид Бер испытующе смотрел на Родригеса и находил в выражении лица генерала незнакомые ранее признаки уверенности в себе и отсутствие привычных признаков страха, словно тот чувствовал за спиной некоторую силу, способную поддержать его, генерала, в оказании сопротивления ему, канцлеру. Сделанное наблюдение отозвалось неприятным скрежетом в сознании Зигфрида, заставив его изменить тактику. Теперь генерал не казался ему этаким простофилей, дрожащим от страха при одном упоминании его имени. Уничтожить Родригеса сейчас – упустить добычу покрупнее, куда интереснее понаблюдать за поведением этого страуса и вычислить, что за сила за ним стоит. А потому стоит немного ослабить хватку и притупить бдительность генерала, вернуть видимость прежней расположенности. Если всегда погонять кнутом, пряник смаковать будет некому…

Примерно так рассуждал сейчас Зигфрид Бер, картинно соответствуя картинным девам, привычно осознавая собственную причастность к прекрасному. Он не довольствовался признанием себя как ценителя этого прекрасного, Зигфрид Бер осознавал себя его непосредственной частью, в качестве произведения природы не менее ценной, чем полотна Уотерхауса в качестве произведений искусства. Он поднял и слегка отвел в сторону левую руку, вытянул кисть, словно любуясь игрой света, преломляющегося в тонких гранях драгоценного камня любимого перстня, при этом будто бы случайно оказавшись рядом с Цирцеей.