Я раздраженно фыркнула: подумаешь, цаца какая! Не хочет разговаривать, и не надо, в своем мире¸ между прочим, я бы на такого как он даже не взглянула лишний раз, а тут он из себя не пойми что изображает. Нет, если судить объективно, видок у меня сейчас наверняка – краше в гроб кладут, но ведь это не повод забывать об элементарной вежливости, так ведь?
Разоренное поселение мы объехали стороной. Послышались тоскливые всхлипы девушек. Наверняка именно отсюда их и забрали орки. Да уж, представляю, какой раздрай сейчас творится в их душе: смотреть на то, что осталось от твоего дома, в который ты больше никогда не сможешь вернуться. А ведь у девочек там были семьи, друзья, женихи… Я конечно сейчас тоже нахожусь не в самом лучшем положении, но мои близкие живы-здоровы, а это для меня самое главное.
Ближе к вечеру, когда горизонт начал стремительно окрашиваться в кроваво-красный цвет, мы подъехали к довольно большому, по крайней мере, на первый взгляд, поселению, обнесенному массивной стеной сложенной из толстых цельных бревен. Двустворчатые ворота распахнулись так стремительно, как будто тут только нас и ждали.
Несколько мужчин, в однотонных косоворотках и широких темных штанах напомнивших мне казачьи шаровары, низко поклонились въезжающим в селение всадникам. На нас с девочками кидали любопытные взгляды, но особо пристально рассматривать видимо опасались.
Первое, что меня удивило это чистые аккуратные улочки с ровными рядами домов, словно сошедших с картинок древнерусских сказок. Этакие теремки, с резными коньками на крышах, и расписными ставнями. На плетнях, в лучших традициях жанра, то ли сушились, то ли служили оригинальным украшением, пузатые глиняные горшки и глубокие плошки. В воздухе разливался нежный аромат цветущей черемухи. Если сравнивать с земным календарем, это означало что здесь где-то середина мая.
Второе, что вызвало удивление, это то, что местные жители при виде нашего отряда спешили низко поклониться, и тут же укрыться в своих домах.
Наверняка сопровождающие нас воины – жутко крутые мужики, которых безусловно уважают, но на глаза стараются лишний раз не попадаться. Вспомнить хотя бы, как живо они разделались с орками – я тогда даже понять толком ничего не успела, а все уже закончилось.
Как выяснилось, ночевать нам выпало в трех достаточно просторных домах, находящихся как раз на самой окраине поселения. Непонятно было, то ли их специально держали пустующими для таких вот серьезных гостей, то ли кому-то пришлось временно уступить свое жилище и проситься на ночлег к соседям.
Мне, и еще четырем девочкам, в числе которых очень удачно оказались Тиа и Оника, достался двухэтажный дом с аккуратным крылечком, веселенькими занавесками на окнах, и колодезным срубом во дворе.
Две немолодые уже, но очень активные женщины, которых, по всей видимости, отрядили нам в помощь, растопили баню и приготовили для нас поношенную, но чистенькую одежду.
Из бани я вышла распаренная и почти счастливая. Мокрые волосы, до скрипа отмытые каким-то жутко пахучим, но хорошо пенящимся средством, я с помощью выданной мне ленты стянула в низкий хвост. Остальные девочки предпочитали носить косы. Подол длинной, темно синей юбки оказался крайне неудобным, но, тем не менее, это было гораздо лучше, чем моя рваная и грязная одежда, которую я без особого сожаления разрешила выкинуть. Наверх, мне предлагалось надеть белую льняную рубашку с вышивкой, и плотную темно синюю жилетку с растительным орнаментом по оторочке. Так как матерчатые тапочки, которые мне принесли, размерами подошли бы разве что двенадцатилетнему ребенку, ботинки пришлось оставить свои – благо из-за длинной юбки их не очень-то и видно.
