– Если мы рассуждаем о событии, которое никогда не происходило, или о процессе, который плохо изучен, любая оценка, которую мы можем представить, – лишь обоснованное предположение. Мы не в состоянии определить, какие риски будут приемлемы, и мы не можем компенсировать предположительно разрушительные последствия негативного события малой вероятностью этого самого события.
– Неизвестность последствий всегда была спутником прогресса, – заявила на это директор. – И жизнь любого человека сопряжена с рисками. Никуда от них не деться. Однако позволю себе еще раз напомнить – по всем расчетам, риски минимальны. Эксперимент аттестован как безопасный и перспективный. Оснований волноваться нет.
Вопросы не прекращались, зачастую язвительные, а иногда и совершенно бестактные.
– Считаете ли вы себя достаточно компетентной для новой роли? Не в обиду вам будет сказано, но в научном плане вы и в подметки не годитесь вашему предшественнику.
– Не гонитесь ли вы попросту за дешевой популярностью?
– Вы паразитируете на том, что сделано не вами. Может, вы вообще не до конца разобрались, как и что здесь работает?
Сингу, в конце концов, не выдержала:
– Я привыкла к цивилизованным дебатам. Если вы не будете выражаться вежливо и уважительно, я не стану продолжать эту беседу.
Похоже, день для директора начался не лучшим образом. Фэй злорадствовала, хотя это и было недостойным поведением.
– Не хочу дальше всё это слушать, – сказала она Чатталу. – Пойдем лучше работать. Что у нас?
Чаттал достал планшет и стал просматривать список текущих заданий по ремонту и техобслуживанию. Он прокручивал пункты списка один за другим, а тот всё не заканчивался. Как обычно. Множество стандартных плановых проверок. Всё по делу. Ускоритель – штука вовсе не безобидная. Потребляемых им совокупных мощностей, пожалуй, хватит, чтобы погрузить в преисподнюю половину континента, а возможно, и весь целиком.
«Ускоритель» – обиходное название. А также успокоительное и метонимическое. По факту, Объединенный центр экспериментальной физики располагал собственными водородными термоядерными установками, генераторами нейтронов, комплексом связанных с планетой орбитальных станций, телескопов и мощнейшими квантовыми излучателями разного типа.
Да и в самом лабиринте проложенных глубоко под Мару-Тенгийской долиной туннелей, запрятанные в дальних слепых ответвлениях, окруженные дополнительными слоями защиты, в том числе и силовой, скрывались вещи куда более опасные, чем магнитное кольцо, по которому носились пучки элементарных частиц. К таковым относились установки лазерной имплозии, ударно-волновые излучатели, ловушки для антивещества, генераторы квантовых жидкостей, в том числе бозонного и каонного конденсатов.
Виг, любитель троллинга и черного юмора, использовал собственное «рабочее» наименование – «разрушитель пространства-времени». С его точки зрения, оно куда точнее отражало функциональность и потенциальные возможности Центра. В конце концов, это название стало достоянием общественности. На той самой конференции Мирового совета по финансированию физических проектов Виг оторвался по полной программе.
– Это особо охраняемый объект, – заявил он в числе прочего. – Нас и без того вынудили взять в проект группу шуорских физиков. Пустить туда еще и шуорскую инспекцию – это феерически дурная идея.
Виг использовал и другую крайне экспрессивную лексику, никак не подобающую столь выдающемуся ученому, закончив свою речь замечательными словами: «Вы об этом еще пожалеете!»
