Реверберация - страница 3

Его руки… Боже, его руки. Слишком длинные, неестественно вытянутые, они свисали почти до колен. Пальцы, тонкие и костлявые, были переплетены биолюминесцентными нитями по обугленной коже, будто кукловод, навсегда запутавшийся в своих же нитях.

─ Шепард… ─ имя сорвалось с губ само собой, глухим эхом потерявшимся в спертом, насыщенном спорами воздухе.

Существо дёрнуло головой – движение было резким, механическим. Шлем скрипнул, поворачиваясь на негнущейся шее.

─ Неужели он? ─ Марк сделал шаг назад, отпустив ее руку, глаза метались по переулку, выискивая путь к отступлению. Буквально на миг мелькнула мысль сбежать без нее.

Она не ответила. Взгляд приковала табличка на груди существа – потёртая, покрытая слоем слизи, но еще читаемая: «Др. Р. Шепард. Станция «Абаддон». Проект «Фосфор». Буквы «Фосфор» были выжжены глубже остальных, будто кто-то хотел навсегда запечатлеть эту метку. Существо подняло руку. Движение было плавным, слишком плавным, словно внутри не было костей, или они превратились в перегной. На ладони быстро рос бутон, лопнув, распустив лепестки, полупрозрачные и хрупкие, испещрены сетью тончайших прожилок, по которым струился свет, переливаясь, как ртуть. Где-то в узорах плесени на халате угадывались контуры старой схемы: чертеж биореактора, оставшийся после тления основного документа. Неужели он добровольно слился с системой, став проводником между машиной и живой материей? Когда-то она читала его записи: «Протокол требует симбиоза на клеточном уровне». Но что-то пошло не так или, наоборот, слишком правильно.

─ Он мертв, он должен быть мертв, ─ прошептал Марк.

Только абсолютная, мертвенная неподвижность. Мысль ударила как молния.

─ Это не Шепард. Его поглотило то растение на станции. Мы не видели своими глазами, поэтому не может знать наверняка.

─ Тогда что теперь он такое?! ─ голос Марка взлетел на октаву, превратившись в истеричный вопль, разорвавший тяжелую тишину.

Цветок в руке существа вспыхнул ослепительно, выхватывая из тьмы жуткие подробности. Нити, живые провода, впивались в шею через вентиляционные отверстия шлема, пульсируя с каждым движением. Кожа, полупрозрачная и иссохшая, как старый пергамент, скрывала потоки малахитовой крови. Корни, толстые и узловатые, прорастали сквозь ботинки, въедавшиеся в дорогу, мелко дрожа при каждом движении, будто пробуя почву на вкус. Существо сделало шаг вперёд. Асфальт затрещал под его тяжестью.

Вы… не должны… были… вернуться…

Голос. Этот голос. Он звучал как скрип мёртвого дерева на ветру, смешанный с помехами телевизора. Каждое слово давилось, пробиваясь через что-то, что уже не было человеческой глоткой. Щелчки, хрипы, скрежет ─ звуки, которые не должен издавать живой организм. Марк снова схватил ее за плечи, оттаскивая назад, но она стояла как вкопанная.

─ Надо бежать. Давай же. Не тормози. Это не доктор! Элис, ты слышишь меня!

Но куда? Город пал, эвакуации не понадобилось. Тени шевелились, стены дышали, асфальт под ногами ожил. И в центре этого кошмара стояло оно. То, что когда-то звалось доктором Шепардом. Теперь нечто иное. Нечто чужое. Нечто, что смотрело на них безглазым взглядом и знало то, чего не должны были знать. Весь город оказался пронизан живой, дышащей плесенью. Из каждой лопины выползали новые побеги, тянущиеся к беглецам с жадным, осознанным любопытством, но тем не менее не прикасались. Они еще живы и оставались наблюдателями. Шепард или то, что когда-то им было, продолжал приближаться. Цветок в руке издавал звук, от которого сводило зубы и стучало в висках. Это была не музыка, а что-то древнее, первобытное ─ зов, отзывающийся в подкорке мозга. Она заметила в другой его руке тусклый бронзовый блеск. Ключ. Старый, покрытый рыжей патиной, но до боли знакомый. Тот самый, что годами висел на доске в их лаборатории с биркой «Аварийный выход». Тот, который она бессчётное количество раз брала в руки, прежде чем открыть дверь в подсобку.