– Константин Константинович, – спросила она.
– Да, моя хорошая.
– У меня тут недавно вышел один инцидент… – она не решалась ему рассказать о том самом ночном происшествии.
– Ну, ну, продолжай, – участливым тоном подбодрил ее Морозов к дальнейшему рассказу.
– Короче, несколько дней назад, в ночное время, кто-то проник в мой кабинет, и я думаю, это было что-то вроде невидимки, проходящего сквозь стены…
Морозов вдруг так ей нехорошо улыбнулся, что она, на какое-то мгновение, увидела перед собой совершенно другое лицо – лицо неизвестного ей человека. Она в ужасе отшатнулась.
– Кто вы, черт побери?! – вскричала Маргарита.
Елена резко обернулась от крика подруги и подбежала к ней.
– Что с тобой Марго? – спросила она, но в этот момент Морозов дотронулся до Елены каким-то прибором, напоминающим шариковую ручку, и девушка упала на пол, потеряв сознание.
– Кто ты? – вновь спросила Кондрашкина, – отходя от того, кого минуту назад считала своим приемным отцом.
Тот, кто стоял перед ней, молчал: он явно чего-то ждал.
Маргарита сделала еще один шаг назад. Ее взгляд случайно упал на скамью, где за второй пальмой, стоявшей в углу так, словно ее пытались вмять в стену с такой силой, что даже пластиковый горшок треснул, увидела тускло поблескивавший мужской ботинок, торчавший как-то боком, словно за кадкой лежал человек, а его нога случайно вылезла наружу.
Она снова посмотрела на того, кто сейчас стоял перед ней, и не двигался с места: он замер, как андроид, которому вдруг вырубили питание – он застыл, словно искусно сделанная скульптура. Маргарита, не двигаясь, смотрела на это существо и заметила, что его глаза стали тускнеть, словно из них уходила вся влага, оставляя после себя лишь тонкую прозрачную сухую пленку. Существо не двигалось, и Маргарита сделала шаг вперед, протянув к нему руку. Расстояния было недостаточно, чтобы дотянуться до плеча Морозова-андроида, и Кондрашкина сделала еще один шаг. Теперь ее ладонь коснулась шероховатой поверхности дорогого костюма. Ее пальцы сжали руку, но ничего не произошло. Она дотронулась до кисти андроида и почувствовала холод.
– Выключился, зараза, – прошептала она.
Маргарита оглянулась в поисках какого-нибудь предмета, который мог бы послужить ей в целях самообороны, но кроме той «шкриковой ручки», что была в руках у андроида, она ничего не увидела: не скамейкой же ей обороняться?
Больше не раздумывая ни секунды, она присела над Еленой и похлопала ей по щекам – та не двигалась.
– Вот черт! – досадливо проговорила Маргарита, думая, как бы привести подругу в чувство. В этот момент молния за окном блеснула так сильно, что андроид вдруг задымился. Белый вонючий дым от горящего пластика вперемешку с запахом от шерстяного костюма и заменителем человеческой плоти, имеющим искусственные потовые железы, противно защипал глаза и начал проникать в дыхательные пути. Кондрашкина закашляла и вновь принялась хлестать Елену по щекам – бесполезно. Тогда она, собрав все свои силы, подняла Елену с пола и, перебросив ее руку через свою шею, потащила Коржикову из комнаты, как раненого бойца с поля боя.
Как только она сделала несколько шагов, за ее спиной раздался взрыв: это сработало защитное устройство андроида, не позволявшее проникнуть внутрь аппарата, если он попадет не в те руки. Маргарита обернулась: на месте андроида была дымящаяся куча пластика с горстками шестеренок, прилепившихся к магнитам, и колесиков, катающихся по комнате. Оторванные ноги и руки, к которым она прикасалась несколько минут назад, лежали теперь так, словно дурные дети изуродовали куклу, разбросав ее составные части по всей комнате.
