Елена залезла в свою барокамеру и улеглась на матрасике. Она отвернулась от Маргариты и Шишкина, не желая больше смотреть в их сторону.
В следующую минуту Маргарита подошла к ней и тихо спросила:
– Ты как себя чувствуешь?
Елена молчала.
Кондрашкина понимала, что бедной девочке стало страшно от того, что она только что увидела, и поэтому решила сразу все объяснить.
– Я ему немножко память подтерла, – сказала она шепотом.
Елена чуть повернула голову.
– Но зачем: он, ведь, обещал никому ничего не рассказывать?
Маргарита вздохнула и посмотрела на Коржикову, как на глупого ребенка:
– Они все трепачи, Лен: создай ему более или менее располагающую обстановку, и он выложит все за милую душу.
– Но после твоего «сеанса» он даже имени моего вспомнить не сможет, а уж про то, что здесь произошло – и подавно, разве не так?
– Откуда ты это знаешь, Лен? – насторожилась Маргарита.
– Знаю, – ответила Елена, – после твоих процедур я иногда забывала, как Сережку моего зовут: порой, мне по двое суток нужно было для того, чтобы вспомнить, как он выглядит…
– А почему ты мне раньше ничего не говорила? – нахмурилась Маргарита: ей не нравились такие сюрпризы.
– Потому что забыла! – неожиданно выкрикнула Елена.
– Потише, Лен, – сказала Маргарита и осмотрелась.
– Да нет тут никого – не бойся.
– Послушай Лен, давай-ка быстренько разберемся, что с тобой происходило после наших сеансов, а потом ты поспишь, хорошо?
– Не хочу, Рит: у меня и так башка раскалывается, а я еще должна что-то вспоминать. И вообще, я и так уже хочу спать.
– Ну, хорошо – спи, если хочешь, но мы еще вернемся к этому разговору – это важно.
– Мне уже ничего не важно, Рит, кроме одного: родить поскорее и улететь с этого дурацкого острова.
Кондрашкина помолчала, а потом, с сожалением посмотрев на Елену, сказала:
– Да, желание хорошее, не скрою, но это так просто не делается.
– Что ты имеешь в виду?
– Да так, не забивай голову – ложись спать.
– Нет, ты скажи, – не отставала от нее Елена.
Маргарита вздохнула:
– То, что я тебе сказала насчет срока твоей беременности…
– Что мне ходить вот с этим двадцать три года? – Елена показала на свой выпирающий живот. – Конечно, помню.
– Так вот – эти показания не могут быть ошибочными, но если мы кое-что сделаем…
– Что, например?
– Ты можешь меня не перебивать? – повысила голос Маргарита.
– Извини, я не хотела, – тихо ответила Елена.
– Так вот, если мы покинем это место, то, может быть, твоя беременность будет протекать как у нормальных женщин, и родишь ты через шесть-семь месяцев, или чуть позже.
– Значит, во всем виноват «Цитрон»? – спросила Елена.
– Думаю да, – кивнула Маргарита. – Я еще точно не знаю всех деталей: на этот счет мне нужно кое с кем посоветоваться…
– Надеюсь, не с тем уродом, Могильным?
– Нет, успокойся – это мой коллега Рыльский: он очень умный дядька, и, я думаю, он подскажет мне, как правильно действовать.
– Ну, хорошо – давай, спрашивай скорее своего Рыльского, а я пока посплю, – ответила Елена, широко зевая.
– Крышку закрыть? – спросила Маргарита, положив руку на заляпанное кровью оргстекло.
– Нет, не надо – ты же здесь.
– Ну, хорошо – спи.
– Ага.
Маргарита отошла от барокамеры: она уже давно приметила стул около какого-то аппарата уродливой формы, похожего на маленького слона с отрубленными ногами и выросшим горбом. Как только она присела на холодное пластиковое сидение, так сразу же почувствовала, как легко стало ногам и спине. Неплохо было бы прилечь куда-нибудь, но кроме железных кроватей без матрасов, на этом странном складе ничего не было. Она снова осмотрелась и наткнулась взглядом на эти уродливые двухъярусные кровати, годные разве что для казармы или тюрьмы. Они давно покрылись ржавчиной, поверх которой легла липкая серая паутина. Кроватей было так много, что хватило бы на триста человек. «Неужели они и впрямь могут кому-нибудь понадобиться в ближайшем будущем?» – подумала Маргарита, на миг вспомнив о госпитале, из которого вырвалась Елена: там стояли такие же железные кровати, только без вторых «этажей». Маргарите было неприятно думать о том месте и о тамошнем начальнике – Могильном. Маргарита отвернулась, твердо веря, что эти мысли покинут ее голову, если она не будет смотреть на унылый казарменно-тюремный «реквизит». Действительно, через минуту ее мозг нашел себе занятие получше: вернулись мысли о том, что ей делать дальше с Еленой. Во-первых, нужно было отсюда выбраться и найти Рыльского. Потом рассказать ему о беременности Елены и тщательно продумать, как убраться с этого острова… В общем, всё сводилось к одному: пока она не выйдет отсюда вместе с Еленой, планировать что-либо на эту тему не имеет смысла, а пока можно заняться… Тут она услышала шорох. Маргарита посмотрела туда, где лежал связанный Шишкин – он пришел в себя.
