РАФФИНГ. Была она в вашей комнате или не была?
ГИЛЛИАН. Если она говорит, что была, так оно и было.
РАФФИНГ. Но вы ее не видели?
ГИЛЛИАН. Наверное, я спала. А что с ней сделают? Ее же не повесят? Это преступление – убивать такую красавицу.
РАФФИНГ. Почему ее должны повесить?
ГИЛЛИАН. За убийство Патрика, естественно.
РАФФИНГ. Так все произошло?
ГИЛЛИАН. Вы именно так думаете?
РАФФИНГ. А что думаете вы?
ГИЛЛИАН. Я – юная дама, мне думать не положено. В моем окружении такое не одобряется.
РАФФИНГ. Перестаньте, вы – умная девушка, у вас есть собственный взгляд на случившееся.
ГИЛЛИАН. Я думаю, его убил призрак.
РАФФИНГ. Призрак?
ГИЛЛИАН. Они вам не сказали? Нет, конечно, нет. В нашем доме призраки. Это правда. Мы делим дом с призраками. Призрак убил моего отца. А потом она убила Патрика.
РАФФИНГ. Этот призрак – женщина?
ГИЛЛИАН. Да. Я ее видела. Вам лучше проявлять осторожность, инспектор. Она, похоже, неравнодушна к интересным мужчинам.
РАФФИНГ. Гиллиан, это не игра, это серьезное дело, очень серьезное, и вы должны говорить со мной, как взрослая. Не растрачивать мое время детскими историями про призраки. Поэтому перестаньте нести чушь и скажите правду.
ГИЛЛИАН. Конечно. Я просто дразнила вас. Все произошло, как они вам и рассказали. Уж не знаю, что они рассказали. Вы остаетесь на ужин, так? Миссис Френч – превосходная кухарка. Никогда не подсыпает яд тем, кто ей нравится. А вы такой интересный мужчина. Вы и мне нравитесь, и я думаю, что вы не такой чопорный, каким хотите казаться. Я не хочу, чтобы с вами что-то случилось. Что будет делать ваша бедная дочка Мэри, без такого симпатичного папочки? Останется круглой сиротой. Мне так хочется ею стать. Посмотрите на снег. Я люблю снег, а вы? Для меня это лучшее время года. (Смотрит в воображаемое окно).
(РАФФИНГ с тревогой смотрит на нее, МИССИС РЕЙВЕНСКРОФТ выходит под свет, а ГИЛЛИАН уходит в тень).
РАФФИНГ. Миссис Рейвенскрофт, ваша дочь… Даже не знаю, как лучше сформулировать вопрос. Вы сказали, что ваша дочь такая хрупкая… Я уверен, вы использовали именно это слово. Вы имели в виду ее физическое состояние или что-то еще?
МИССИС РЕЙВЕНСКРОФТ. Что-то еще?
РАФФИНГ. Она рассказала мне о призраках.
МИССИС РЕЙВЕНСКРОФТ. О призраках?
РАФФИНГ. Она говорит, что Патрика Рорка убил призрак.
МИССИС РЕЙВЕНСКРОФТ. И вы поверили?
РАФФИНГ. Разумеется, не поверил, но я нахожу крайне странным, что семнадцатилетняя девушка говорит такое полицейскому инспектору. Она уже не ребенок и…
МИССИС РЕЙВЕНСКРОФТ. Ах, инспектор, но она ребенок. И не ребенок. Моя дочь пережила не одно эмоциональное потрясение. Ничего ужасного, но зачастую она неспособна отличить фантазии от реальности. Она стала гораздо лучше после приезда Марси. Что бы ни говорили о Марси, у нее очень развитое чувство реальности, и я заметила, что чувство это передается и Гиллиан. Она стали очень близки. Отчасти, думаю, потому, что смерть отца сильно расстроила Гиллиан.
РАФФИНГ. Но Марси приехала лишь полгода тому назад.
МИССИС РЕЙВЕНСКРОФТ. Да, в июне, тогда еще цвела жимолость. Она выглядела такой красивой, стоя на лужайке среди цветущих кустов жимолости. Я думаю, именно поэтому мой муж и нанял ее. Она выглядела точь-в-точь, как женщины с картин прерафаэлитов, его любимого периода в живописи.
РАФФИНГ. Но ваш муж умер в сентябре.
МИССИС РЕЙВЕНСКРОФТ. Да.
РАФФИНГ. Значит, смерть вашего мужа не могла стать причиной эмоциональных проблем вашей дочери.
