Зал взорвался. Вольф кричал о хакерской атаке, Рено пытался перезагрузить систему, а Кай уже транслировала данные с Луны: трещина в кратере Кеплер пульсировала в такт квазару.
Элина смотрела на хаос. Она проиграла битву за умы. Но война за реальность только начиналась.
Тишина в зале длилась недолго.
– Это подлог! – Вольф вскочил, стукнув кулаком по подлокотнику. Его лицо, освещённое мерцанием купола, напоминало разгорячённую карту тектонических разломов. – Вы что, заранее запрограммировали симуляцию под свои фантазии?
Элина не отступила. Она чувствовала, как адреналин превращает её голос в сталь.
– Данные приходят в реальном времени, профессор. Вы можете проверить сами – LISA, «Уэбб-3», лунная обсерватория «Селина-9». Все они фиксируют одно и то же.
– А я скажу, что они фиксируют! – Вольф рванулся к трибуне, но его остановил Рено, перехватив взгляд, как опытный секундант перед дуэлью.
– Артефакт калибровки. Или, что вероятнее, банальный глюк алгоритмов ИИ.
– А гравитационные волны – тоже глюк? – Кай, наконец выключив режим невидимости, материализовалась в полный рост рядом с Элиной. Её голограмма-дракон оскалилась в сторону Вольфа. – Частота 13,7 Гц – это не случайность. Это резонанс.
– Резонанс с чем? – раздался голос из зала. Это была доктор Чен, её пальцы уже летали над голографической клавиатурой, проверяя данные.
– С тканью пространства-времени.
Зал ахнул.
Вольф закатил глаза.
– О, великие космические струны зазвучали! – Он язвительно рассмеялся. – Марсден, вы хоть понимаете, что предлагаете? Если ваши «нити» реальны, это значит, что вся стандартная модель – от ΛCDM до квантовой гравитации – требует пересмотра.
– Да.
– А ваши квазары тогда что? Порталы? Антенны? – Он выдержал паузу, наслаждаясь моментом. – Или, может, чёрные дыры – это глаза какого-то древнего бога, который смотрит на нас из прошлого?
В зале раздались смешки.
Элина почувствовала, как жар поднимается к её щекам.
– Я предлагаю следовать данным, а не догмам. – Она резко переключила слайд. На куполе появилась карта распределения тёмной материи, наложенная на FRB-всплески. – Вот что мы видим: квазары, пустоты, сигналы. Всё совпадает с нашей моделью. Если у вас есть другое объяснение – я готова его услышать.
Вольф нахмурился.
– Объяснение? Легко. – Он выдержал паузу. – Вы ошибаетесь.
– Блестящий аргумент. – Кай скрестила руки.
– Мне не нужны аргументы, чтобы отвергнуть бред.
Рено, до этого молчавший, медленно поднялся.
– Антон, – его голос звучал тихо, но зал сразу притих. – Ты тридцать лет учил студентов: «Если данные противоречат теории – тем хуже для теории». Что изменилось?
Вольф замер.
– Ты серьёзно веришь в эту ересь?
– Я верю в то, что вижу.
Тишина.
Потом – гул.
Кто-то крикнул: «Проверим!»
Доктор Чен уже подняла руку.
– Есть способ.
Все повернулись к ней.
– Если тёмная материя действительно взаимодействует через эти нити, то где-то рядом с нами должны быть следы. Не в далёких квазарах – здесь.
Элина почувствовала, как сердце ускоряется.
– Вы предлагаете искать локальные аномалии?
– Нет. Чен улыбнулась. – Я предлагаю их создать.
Зал взорвался обсуждением.
Вольф побледнел.
– Вы с ума сошли?
Но было уже поздно.
Идея витала в воздухе.
И она была опасной.
Сцена обсуждения эксперимента
– Мы не можем просто «потрогать» тёмную материю! – Вольф метался перед трибуной. – Мы даже не знаем, из чего она состоит!
– Зато знаем, где её искать, – Кай вывела голограмму Млечного Пути. – Галактические гало. Гравитационные линзы. И… – она увеличила участок. – Кратер Кеплер.
