– Если ты намекаешь на Стефена…
– Я этого не говорю. Итак, – спросила она, придав лицу сладострастное выражение, – каков он?
Аманда яростно взглянула на подругу, но губы ее дрогнули.
– Он замечательный. Беда в том, что Стефен слишком редко бывает дома и очень устает после целого дня в Уайтхолле. Вот тогда мои мысли устремляются к запретным плодам. Вроде Ротгара.
Эльф приподняла брови, услышав такое исполненное томления упоминание о своем старшем брате маркизе Ротгаре.
– Не то чтобы он красив, – мечтательно продолжала Аманда, – но что-то в нем есть…
– Возможно, то, что он не собирается жениться, – практично предположила Эльф. – Недоступное всегда притягивает.
– Что правда, то правда, – фыркнула Аманда. – А теперь, когда я выдала мой самый большой секрет, ты должна поведать мне свой.
– Мой секрет? – Эльф допила лимонад, который оказался чересчур разбавленным водой и сладким. А есть ли у нее секреты? Она чувствовала, что где-то в глубине ее сознания затаились тревожные мысли, но старалась отгородиться от них. – Я ведь уже говорила тебе, – наконец сказала она. – Это победитель драконов.
– Ты можешь объяснить точнее?
– Победитель драконов? Святой Георгий, полагаю… Нет. Никакой он не святой. Это опасный, даже порочный человек, способный убить, защищая меня. Конечно, по отношению ко мне он не будет опасен. Разве что для моего сердца…
Аманда почти замурлыкала от удовольствия, выражая свое одобрение.
– Что с тобой, Аманда? Для почтенной матроны ты ведешь себя довольно глупо.
– Как почтенная матрона, я могу позволить себе иногда совершать маленькие глупости. А вот незамужние девушки должны быть безупречны. Все же я не считаю, что узнала твою сокровенную тайну. А нет ли определенного мужчины, который вызывает у тебя подобные мысли?
– Десятки. Начиная с сына мельника, когда мы были еще подростками.
– О да! Такие мускулы! Мы прятались возле запруды и истекали слюной, подглядывая за ним…
Эльф надеялась, что отвлекла подругу, но Аманда спросила:
– А сейчас?
– Уолгрейв, – ответила Эльф, чтобы покончить с щекотливой темой. – Меня посещают странные, порой эротические мысли о графе Уолгрейве.
– Лорд Уолгрейв? – удивилась Аманда. – Он ведь наш ровесник. Красив, не женат и считается завидной партией. Не вижу в этом ничего странного, тем более порочного.
– Но он совершенно невыносим и, кроме того, заклятый враг нашей семьи! Пойдем. Торчать здесь, прислонившись к дереву, – пустая трата времени. – Она втащила подругу в поток веселящейся публики. – Давай по крайней мере найдем место, откуда можно посмотреть на фейерверк.
– Но разве граф не брат Частити? – не унималась Аманда, следуя за ней. – Он же твой шурин!
Эльф могла бы догадаться, что Аманду так просто не угомонить.
– Уверяю тебя, это не предполагает братскую любовь. Конечно, ради Частити и Шона мы стараемся соблюдать вежливость, насколько это возможно.
– Господи! Совсем как Ромео и Джульетта!
Эльф остановилась как вкопанная, и напирающая сзади толпа чуть не сбила их с ног. Когда им удалось наконец выпутаться из возникшей свалки, она возмущенно воскликнула:
– Ромео и Джульетта! Ты не в своем уме. Он презирает меня. Ему нравятся мягкие, покорные женщины. Я тоже презираю его. У этого беспутного человека хватает наглости учить меня приличиям!
Аманда потянула Эльф к скамейке, которую только что освободила парочка, направившаяся, как отметила Эльф, на одну из аллей, служивших приютом порока. Она позволила подруге усадить себя, зная, что дотошного допроса не избежать.
