Робот Сэм и тайна Чёрной башни. Повесть-сказка - страница 6

В другое бы время это заинтересовало бы Витю, но только не сегодня. Он был переполнен отчаяньем.

– Ты что? – забеспокоилась мама. Лицо ее побледнело, брови нахмурились. Она никак не ожидала такой реакции. И что это с мальчиком происходит? Она уж с ним и так, и этак, никак подхода найти не может. Скорее бы отец приезжал.

– Ты что, не рад, сынок? – робко спросила Ольга Александровна. – Ведь это папин подарок.

– А зачем мне такой подарок? – огрызнулся Витя. – Его ещё собрать надо! Потрудиться, значит! Что вы из меня дурака делаете? Не хочу я ни ваших машин, ни ваших цветов, всё мне надоело. Я собаку хочу, обыкновенного лохматого щенка, понятно?

– Витя? – мама укоризненно покачала головой и снова начала уговаривать.

– Ты только посмотри, что это такое, какой это конструктор! Он на электронике, экспериментальный. Ты можешь собрать из него удивительную машину, робота!

– Не хочу ничего собирать! Хочу отдыхать! У меня каникулы! – И Витя демонстративно отвернулся.

Мама совсем растерялась.

– Ну, что мне с тобой делать? Того не хочу, этого не хочу. Учиться надоело, книжки надоели… Что же тебе надо?

– Я же сказал – щенка, – упрямо повторил Витя.

– Это уже слишком! – Мамино терпение кончилось. – Ты же знаешь, что животные в доме – это грязь, инфекция!

– И это говорит биолог! – съязвил Витя.

– Да, биолог, поэтому и говорю со знанием дела. К тому же, ты не представляешь даже, что такое собака, с ней столько хлопот! Уборка, дрессировка! Это же второй ребенок!

И тут Витю понесло. – А! – с обидой воскликнул он. – Ты только о своей работе и думаешь. Больше тебе ничего не надо. Чтобы от опытов своих не отрываться, от твоей диссертации. А то, что я совсем один, ты и не думаешь. Ведь у меня же никого нет. Ни брата, ни друга, даже собаки нет.

– Витя, успокойся! – мама подбежала к сыну, обняла его. Она по-настоящему испугалась. – Что ты говоришь, ну почему же ты один, а я, а папа?

Но Витя не стал, не смог её больше слушать, вырвался из несильных маминых объятий и выбежал вон.

Он пулей пронесся через двор, не обращая внимания на крики мальчишек.

Рекс направился было к Вите для ритуального облизывания рук, но тот уже мчался к реке. Не к белому песчаному пляжу, а к зарослям ивняка, где можно было незаметно отсидеться и выплакать свою обиду и боль.

Солнечный диск парил высоко в небе, изливая жар на изнывающую землю. Белые стены домов слепили глаза не меньше, чем растворенные настежь окна, мечущие в прохожих отраженные лучи великого светила. Но поднявшийся где-то на севере ветер уже начал сгонять в стадо своих небесных коров, отяжелевшие от накопленной влаги облака.

Город Солнечный вполне оправдывал свое название. Он стоял на холме в излучине реки, вырастая из подпиравшего холм леса. Это был город ученых, где люди пытались соперничать в изобретательности с самой природой. Река омывала город с трех сторон, а окрест хоронились в лесах и преспокойно процветали крошечные деревеньки, немногочисленное население которых трудилось, кто на своей ферме, кто в заповеднике, а кто и в самом Солнечном.

Обогнув город, река расплывалась большим бесформенным озером. Здесь ее перегораживали два уродливых очистных сооружения, на местном наречии – «Отстойник». Сюда вот и понесло расстроенного, никем не понимаемого и оттого ужасно несчастного Витю Канарейкина.

Но, как и бывает по закону вредности, часто упоминаемому среди современного подрастающего поколения, если не везёт, так не везёт. Не успел Витя пробраться в «мертвую зону», защищенную от посторонних взглядов, как вдруг прямо на него сверху с грохотом свалилось ржавое помойное ведро, а вслед за ним кубарем покатился по склону загоревший до негритянской черноты полуголый мальчишка. Его товарищ, оставшийся на вершине, подбадривал катившегося: