Читать онлайн Наталья Листикова - Робот Сэм и тайна Чёрной башни. Повесть-сказка

В последние дни мая на город Солнечный обрушилась небывалая жара. Казалось, даже ветер изнемог от зноя и затаился в окружавших город лесах и возле заросших камышами болот. На небе ни облачка, и только солнце гордо пылало в ослепительной синеве, наслаждаясь своей испепеляющей силой.

Жара прогнала с улиц праздношатающихся граждан и довела до изнеможения продавцов палаток и тех, кто не мог забросить дела и устремиться к прохладе речного пляжа или, на худой конец, в парк, где можно выпить холодного кваса и съесть парочку мороженых.

Среди страдальцев был и пятиклассник Витя Канарейкин, ему предстояло провести этот день за письменным столом ради исправления итоговых оценок. Пребывая в состоянии прострации, он мечтал о чуде, когда всё уладилось бы само собой. Заниматься уроками в такую жару было выше его сил, хотя многие позавидовали бы относительной прохладе, создаваемой обилием в комнате растений разных пород. Пальма с резными листьями подпирала потолок. Под шатром из папоротников разместились азалии и бегонии. Растения тоже изнывали от зноя, блаженствовали только колючие и уродливые, похожие на инопланетян кактусы.

Окна, смотрящие на восток и юг, позволяли солнцу хозяйничать в комнате с утра до вечера. Не спасали даже цепляющиеся за решетки плети плюща. Их яркая зелень потускнела и поникла. Знойный воздух из открытого окна втекал в комнату, не принося облегчения.

Витя навалился грудью на стол и скосил глаза на небольшой цветок, стоящий особняком в прозрачной полусфере, по стенкам которой спускались капельки воды. Это королевская примула, большая редкость, подарок его маме от коллег-биологов с острова Явы. Её называют цветком землетрясений, потому что она зацветает при колебаниях почвы. Ему показалось, что бутоны на стеблях стали набухать.

«Наверное, гроза будет, – подумал Витька, – и на речку не сходишь, а так хочется искупаться». Он тупо смотрел в тетрадь по математике, но мысли его путались, а циферки и буковки на странице выстраивались сплошной цепью пляшущих человечков. Да, спасти от этих страданий могло только чудо.

И тут на стол по солнечному лучу спикировал странного вида жук. Рогатое насекомое разомлело от жары и решило отдохнуть на Витькиной тетрадке. При этом жук шевелил усиками и, казалось, посмеивался!

«Это еще что?»

Наглое вторжение на его территорию взбодрило Витю.

«Нет, уж дудки, – подумал он, – тебе здесь не место». Встряхнувшись от сонной одури, он принял атакующую позу и одним щелчком отправил жука на подоконник, откуда тот, сделав прощальный круг, благополучно убрался восвояси, помахав Вите крылышками.

За окном раздались крики и собачий лай, это Генка Стрыгин вывел на прогулку Рекса. Страдалец тяжело вздохнул и потной пятерней взлохматил прилипшие ко лбу вихры.

«Генка – счастливчик! – с завистью подумал он, – Его родителям всё равно, какие у него оценки, лишь бы вообще учился. Но мама не такая!» – Он скривил рот, словно у него болели зубы. – «Какая разница – пятерки, четвёрки, тройки? Эх, папа, папа, ты бы понял».

Но Евгений Викторович Канарейкин, известный в городе «гений кибернетики», уже полгода был в командировке в стране восходящего солнца. И теперь ничего не оставалось, как только смириться со своей участью. И решать проклятые задачки, чтобы получить, в конце концов, годовую четвёрку. От этой мысли стало совсем невмоготу.

Во дворе заливался лаем Рекс, и Витя, давно и безнадежно мечтавший о собаке, почувствовал себя ужасно несчастным.

«Хочу собаку! – прошептал он. – Хочу собаку!»

Он прикрыл глаза и представил себе добродушного пса с умной мордой и преданными глазами. Взял карандаш и начал машинально выводить в тетради каракули. На странице проявились очертания мохнатой, вислоухой собаки, и Витя улыбнулся, похоже получилось.

– Привет, Дружок! – сказал он.

Неожиданный порыв ветра взъерошил листья растений на окне, тени от них упали на рисунок, и почудилось какое-то движение. Лохматая собака на тетрадочном листе зашевелилась.

У Вити закружилась голова, перед глазами поплыли круги. Что это?

Пёс наклонил голову и посмотрел на него большими преданными глазами, чёрный мокрый нос уткнулся в Витину ладонь, словно звал за собой.

Как же здесь жарко! Ну, конечно, скорее купаться!

Вот они уже бегут к реке. Под ногами горячий песок. Воздух звенит и пахнет травой и тиной. Ужасно жарко!

Над водой носятся стрекозы и мотыльки. Их разноцветные крылья светятся. Витька знает, что их называют эфемерами. Мотыльки искрятся на солнце, радуются жизни, срок которой – один день. Поэтому их называют подёнками.

Жарко, очень жарко! Скорее в воду! Пёс прыгает первым, брызги летят во все стороны.

– Да ты никак спишь? – В комнату вошла мама. – Уроки сделал?

Витя вздрогнул.

Он не слышал, как мама вернулась с работы. И понял, что пропал. Задачки не решены, за русский ещё не брался, а английский! О нём и говорить нечего.

Он вздохнул и приготовился терпеливо слушать о том, как важно хорошо учиться, особенно в наши дни. Он уже всё знал заранее.

В последнее время Ольга Александровна была очень недовольна своим сыном. Ещё недавно один лучших учеников в классе, в конце года двоек нахватал! А главное, она никак не могла понять, почему он так изменился?

Мама подошла к столу. Жара, казалось, совсем не действовала на неё. Строгий белый костюм. Волосы аккуратно собраны в пучок. В руках пульверизатор для опрыскивания растений.

– Ты бы умылся, Виктор, а то весь вспотел, – недовольно сказала она. – И вообще, что у тебя за вид?

Они были очень похожи, мать и сын. Светлые волосы, голубые глаза, высокие скулы.

– А это ещё что такое? – Мама даже забыла, что пришла опрыскать цветы. Словно лягушку, двумя пальцами она взяла его тетрадь по математике.

С помятой страницы на неё смотрели лопоухая собака и огромная подёнка, похожая на стрекозу, но с веснушчатым человеческим лицом.

Мама изобразила на лице отчаяние.

– Чем же ты занимаешься? – возмутилась она. – У тебя всего два дня осталось, а ты? Или тебе всё равно, как закончишь год? Ты же родителей позоришь. Подумать только, у Канарейкиных сын – троечник, а может, даже и двоечник? Что с тобой происходит?! Я этого не потерплю!

Правду сказать, Витя совсем не чувствовал себя виноватым. Он уже хотел заверить маму, что всё обязательно сделает, и нечего ей так волноваться. Но мама рассердилась не на шутку.

– Хватит бездельничать! – Лицо у неё покраснело, она решительно вырвала из тетради разрисованный лист, скомкала его и бросила в корзину.

Этот жест больно задел Витю. Словно мама, скомкала и бросила в корзину его мечту. В носу у него защипало: «Хватит с ним, словно с маленьким, обращаться. Делай то, не делай это. Зубри английский! Играй на скрипке!.. Мама всё за него решает. Надоело!»

«Только не заплакать!» – приказал себе Витя, чувствуя, что глазам становится горячо. Он нагнулся и достал из корзины скомканный лист, стал разглаживать его руками.

– Да ты ещё зареви! – изумилась мама, увидев на глазах у Вити слёзы. – За двойку изругаешь всего, он только улыбается, а тут… Вот позвоню отцу, пусть знает, какой у него сын. Лентяй, да и плакса в придачу.

«Этого ещё не хватало». – Витя вытер глаза и поджал губы.

– Я не плакса, – сказал он. А двойки я исправлю. Я тебе докажу. – Он задохнулся.

Ольга Александровна смутилась. Она уже жалела, что так погорячилась. Но сын сам виноват, что так запустил учёбу. Она подошла к нему и обняла за плечи.

– Сделал дело, гуляй смело, – сказала она. – Мама любила употреблять пословицы.

– Учись хорошо, и никто тебя дома держать не станет. Да и каникулы скоро. – Она явно пыталась приободрить сына. – И кстати, папа прислал тебе подарок к окончанию учебного года. Троек не будет – получишь послезавтра.

– А если будут? – вызывающе спросил Витя и отстранился. – Не получу?

Мама пожала плечами, она всегда считала, что с сыном надо быть строгой.

– У меня лекция сегодня. Так что ужинай без меня. – Она поправила растрепавшиеся волосы, вздохнула и вышла из комнаты.

А Витя, разгладив измятый листок, уставился на рисунок и задумался о своём странном видении.

«Я, наверное, заснул, – он потёр глаза. – Но, когда-нибудь у меня обязательно будет собака! – решил он. – Отец бы меня понял! Интересно, что он прислал? Но это потом. Для мамы главное – оценки. Ну ладно, будут ей оценки».

Витя решительно закусил губу: сейчас надо собраться! Он погладил пальцем нарисованного пса, бережно сложил листок и положил в карман рубашки. Потом открыл учебник и стал вчитываться в условие задачки.

Но мысли постоянно возвращались к подарку. Когда-то отец обещал Вите мопед, но на это надеяться не приходилось, мама панически боялась всякой техники. А характер у неё ещё тот, вон какое условие ему поставила! Ну, ничего, он ей докажет!

Витя уперся кулаками в стол и набычился. Соображал он совсем не плохо, да и задачки были совсем пустяковые. Ему даже доставило удовольствие, что он так быстро справился с ними.

Что ж, делать, так делать: надо только хорошенько разозлиться. Вот так! Ещё немного – и полетела в портфель тетрадь по русскому. Прочитаны и усвоены правила написания безударных гласных. И английский, «без которого теперь ни шагу», как говорит и классная Нина Петровна, тоже дался на редкость легко.

– Вот так-то! Знай наших! громко провозгласил Витя, обращаясь к двери, и потёр руки, совсем как отец, когда чему-нибудь радовался. Пусть мама потом проверяет, сколько хочет, его совесть чиста.

Витя сбросил учебники и тетрадки в портфель, закрыл его и с легким сердцем подошёл к двери. Уже на лестнице, прыгая через две ступеньки, он подсчитал в уме, что до вручения подарка остается немногим более шестидесяти часов.

Двор встретил Витю неожиданной прохладой. Солнце давно уже спряталось за кучевыми облаками, затянувшими небо.

Витя любил свой двор. Деревья во дворе были старые, оставшиеся от рощи, на месте которой построили пятиэтажки. У каждого дома росли кусты сирени и колючего шиповника, цветы на газонах цвели с весны до осени. В прошлом году во дворе оборудовали детскую площадку, с песочницей, качелями и горкой. Построили две беседки. По вечерам там тусовались старшеклассники.

Но сейчас двор был почти пуст. В песочнице под большим грибом мухомором пекли куличики похожие на гномиков малыши в разноцветных панамках. Их мамаши оживленно болтали на лавочке, не обращая на своих чад ровно никакого внимания.

– Витька, – давай сюда, – крикнул ему Генка. – Он сидел на качелях и грыз семечки. Его смуглая физиономия лоснилась от самодовольства, чёрные волосы торчали во все стороны, измятая футболка выбилась из шорт. Сразу было заметно, что он здорово провёл время, возясь на газоне с Рексом. Рослый пёс лежал рядом и тяжело дышал, высунув длинный розовый язык. Он был чистокровной восточноевропейской овчаркой чепрачного окраса: красавец с чёрной спиной и жёлтыми подпалинами на боках и груди. Увидев Витю, Рекс вскочил и приветливо замахал хвостом.

– Хочешь подсолнечных? – Генка протянул приятелю грязную ладонь с семечками.

– Не, – отмахнулся Витя, – неохота. – На самом деле, он бы и погрыз их, но вид семечек не вызывал у него доверия. Он погладил Рекса по широкой спине и только хотел попросить у него лапу, как из подъезда важно вышла Ленка Петрова с кошкой Василисой на руках. Эту серую пушистую кошку хорошо знали во дворе, как любительницу лазать по деревьям.