Родная моя - страница 5



Да, забыла сказать, заходил бригадир и попросил тебе завтра выйти на телятник, помочь Нине нужно. Она одна там не справляется, ты уж помоги ей, Сергей Иванович очень просил.

– Ну хорошо, схожу – сказала Полина.

– Все, белье развесила, пошли в дом, платье покажу – и Мария Николаевна ласково посмотрела на дочь.

В доме было прохладно – как у нас хорошо – подумала Полина и села на диван.

Мария Николаевна достала из шкафа платье и положила на стол. Оно было светленькое, с голубыми мелкими цветочками.

– Примерь, посмотрю как на тебе, только осторожно, я пока нитки наживила, не прошила еще. Сейчас посмотрю, если все хорошо будет, завтра сошью.

Полина взяла платье и начала примерять, оно было чуть выше колен и смотрелось на ней очень красиво.

– Как мне нравится, мамочка у тебя золотые руки, вот бы мне так научиться – любуясь собой перед зеркалом, сказала Полина и закружилась по комнате.

– Все для тебя доченька стараюсь, ты ведь одна у меня – и Мария Николаевна посмотрела в окно.

– Ой опять идет к нам, что еще ему надо, опять наверное что – то случилась – сказала Мария Николаевна.

Полина подбежала к окну и увидела соседа Михаила, который заходил к ним в калитку.

Михаил не постучавшись зашел в дом и не дожидаясь приглашения прошел к

столу, снял кепку и сел на стул.

– Ты бы сапоги снял, смотри как натоптал – сказала Мария Николаевна.

– Зинка моя померла – грустно сказал Михаил и опустил голову.

– Как померла, ты что говоришь, грех то какой такое выдумывать и придет же такое в голову, ты бы пил поменьше – сказала Мария Николаевна.

– Не веришь мне, а я правду говорю – и Михаил заплакал – Встал сегодня утром, смотрю, нет моей Зинки, ну думаю, наверное корову доить пошла. Время идет, а ее все нет, уже стадо мимо дома проходить стало, надо ведь корову выгонять, а ее нет. Пошел в стоило, смотрю ее там нет, в огород зашел, тоже нет. Ну думаю, куда же она делась, может я ее обидел вчера и она ушла от меня. Прохожу по двору мимо копны сено, что вчера привез, смотрю, а она там и рука вверх, вот так – и Михаил поднял руку. Я подошел, пальцы потрогал, а они холодные, окоченела уже, видно с вечера лежала – и опять заплакал. – Эх дурак я, видно все нервы ей вымотал, а может отравилась, не знаю что и думать.

– А сейчас то она где? – спросила Мария Николаевна.

– Там в копне и лежит, за тобой вот пришел.

– Она что, весь день там пролежала? – удивленно спросила Мария Николаевна. – Ты почему мне не сказал? Да и за фельдшером надо было сбегать.

– Не сообразил – поникшим голосом сказал Михаил.

– Ладно, я понимаю горе такое, но нужно что то делать, первым делом кого ни – будь еще позвать надо и срочно сообщить фельдшеру, пусть придет.

– Я уже всех обежал, сейчас баба Веселя придет и Евдокия Ивановна, они всегда всех обмывают. В сельсовет сбегал, бригадир с мужиками в Сенино поехал, тес привезут, гроб делать – и Михаил опять заплакал – для моей кровинушки. Завтра надо еще на погост съездить, место посмотреть, чтобы начать могилу копать. Я полдня в сельсовете просидел, домой идти боялся.

– Что же ты ее там в копне оставил, надо было сразу к фельдшеру бежать, может еще можно было спасти – сказала Мария Николаевна.

– Я же говорю, она уже холодная была, за ночь окоченела уже, да и не сообразил я сразу, что фельдшера нужно было позвать, смерть зафиксировать.

– Ну да, ну да, я тебя Михаил понимаю, горе то какое.