– Влад, расскажи нам о ваших двухдневных планах в столице.
Услышав своё имя, он вздрогнул, как будто его вырвали из полудрёмы.
– Завтра ты нас отвезёшь к Зеленевскому, я правильно назвал фамилию?
Полковник кивнул.
– Надеюсь, он и правда так хорош, как о нём говорят! Откуда ты его знаешь?
– Свела судьба по службе.
– Ясно. А потом заскочим к родителям в Мозырь на два-три дня.
– Два-три дня, – повторил Александр Петрович, – немало ли времени оставляешь на встречу с родителями?
– Ты же сам понимаешь, бизнес, – откусывая сочный кусок запечённой свинины, сказал Влад, – надо ехать домой.
Ксения с отвращением посмотрела на отца, как будто он ел живую свинью, медленно отрезая от неё то ухо, то ногу.
– Что-то ты за четыре года так и не нашёл времени, чтобы погостить у родителей. Они ведь тебя ждут… – полковник с грустью посмотрел на брата.
Слова не тронули Владислава. Он никогда не испытывал к родителям тёплых чувств. Он не звонил им по вечерам, беспокоясь, как их здоровье. Супруга всегда говорила, что его семья – это она и Ксения, а все остальные – ненужное приложение.
– Они к нам не тянутся, почему ты должен им помогать? – изо дня в день повторяла она.
Но в глубине души он боялся этой встречи. Боялся посмотреть в бездонные голубые отцовские глаза. Боялся осудительного и одновременно жалобного взгляда матери. Боялся, что после четырёх лет он собьётся со счёта, пытаясь сосчитать морщины на лицах родителей.
– Давайте выпьем за встречу! – так и не ответив брату, сказал он.
Все одновременно подняли бокалы и рюмки. От прикосновений хрусталь зазвенел, и внезапно родившаяся мелодия разлетелась по уютной и светлой кухне.
«Не всем нужна правда. По сути, она вообще никому не нужна».
Наталья Васильевна открыла глаза. Часы показывали начало восьмого. На улице было темно, и лишь отблески одинокого фонаря освещали утренним путникам дорогу, одновременно подсвечивая окна квартир. Поднявшись с кровати, Наталья надела джинсы и свитер. Споткнувшись о сумку, валявшуюся на полу, она издала жалобный крик.
– Вот чёрт! – она пнула её ногой. – Влад! Почему ты не убрал вещи? Я же просила!
Супруг приоткрыл один глаз и с удивлением посмотрел на жену.
– Что ты хочешь?
– Посмотри, какой бардак!
Сумки, пакеты и даже дублёнки валялись на полу. Не удосужившись убрать вещи на место, она перешагнула через них, недовольно бубня себе что-то под нос.
Квартира Виноградова уже жила полной жизнью. Чайник пыхтел, периодически издавая жалобный свист, стиральная машинка второй час трудилась, деликатно стирая рубашки хозяина, а плита только и успевала разогревать конфорки для утренних блюд. Постояльцы квартиры тоже не спали. Александр Петрович аккуратно выглаживал стрелки на любимых чёрных брюках, Настя впопыхах завтракала на кухне, собираясь на работу, Алла Владимировна готовила завтрак для остальных.
Наталья Васильевна, натянув улыбку, зашла на кухню.
– Доброе утро, – взлохматив и так нечёсаные волосы, сказала она.
– Доброе утро, Наташа. Ванна свободна. Завтракать будешь?
– Буду, – забравшись с ногами на стул, ответила она, – глазунья и кофе с печеньем, как это по-домашнему, – с лёгкой иронией в голосе сказала она.
Дверь на кухню снова открылась. Заспанная, с еле открытыми глазами, Ксения потягивалась в дверях.
– Ненавижу утро, – хриплым голосом сказала она. – Мама, зачем вы меня тянете к этому целителю? Я думаю, сон повлияет на меня более благотворно, чем этот непонятный дед.
