Родоман. Сборник статей и воспоминаний - страница 13

) первоначально ассоциировалась с 26 января34 и, чтобы не терять знаковое число, действующую и поныне Конституцию обнародовали в 1950 г. именно 26 января, переквалифицировав дату в День республики. Обращаясь к нации, первый премьер-министр Джавахарлал Неру напомнил о лахорской сессии ИНК (1929), о первом триколоре, тогда еще с изображением чаркхи (прялка), а не нынешнего «колеса Ашоки», поднятом Махатмой Ганди на берегу р. Рави, и о решении (1930) превратить 26 января в символ неотвратимо грядущей независимости: «Этот день связывает прошлое и настоящее, и настоящее воспринимается как выросшее из прошлого… Несомненно, 26 января 1950 г. – день огромной важности для Индии и индийского народа…» [цит. по (Masselos, 1996, p. 186)]. Введение Конституции официально провозглашало принципы устройства Индии как «Союза Штатов», упорядочивающих от Гималаев до мыса Канья-Кумари географическое пространство, уже превращенное демаркацией 1947 г. в территорию государства. Его контуры еще через несколько лет, после эмиссии почтовой серии из 14 марок, разлетелись – в прямом смысле этого слова – по всему миру. Также гимном нового государства была избрана не популярная в период антиколониальной борьбы песня «Привет [тебе, о Родина-] Мать» (Vande Mātārām), сочтенная неподходящей для выражения идеи республиканского единства, а «Душа народа» (Jaṇa-gaṇa-maṇa) Рабиндраната Тагора: она лишена конфессионального привкуса и перечислет людей и географические районы страны35.

Первый парад36, заимствовавший стиль британского военного церемониала, состоялся в 1951 г.: он прошел по шестикилометровому «проспекту Короля» (Kingsway), переименованному в «проспект Государства» (Rājpath)37 от президентского дворца – бывшей резиденции вице-короля, правительственных зданий Южного и Северного блоков к Воротам Индии и дальше – к Красному форту эпохи Великих Моголов, т.е. основных монументальных символов, унаследованных республикой от двух империй. Первоначально парад осуществлялся за счет делийских ресурсов как публичное городское событие, но уже через десятилетие обрел общеиндийский статус и пафос. Ответственность за его проведение легла на Министерство обороны, которое присовокупило показ последних видов вооружения, предназначенных для защиты нации. Постепенно обрастая новыми элементами, с появлением самоходных платформ (float, tableau, jhãkī, citrarath и т.д.) – своего рода театральных подмостков с декорациями и играющими на них свои роли актерами – парад превратился в мобильный спектакль и классику перформативного действа. Эти платформы, с одной стороны, фиксировали культурные стереотипы различных штатов и, с другой, демонстрировали географический диапазон республики, тем самым стягивая ее разно-/многообразие в единую концепцию, в India as a whole (Masselos, 1996, p. 196]. «Беспрецедентно помпезное событие» (Roy, 1999, p. 82), в котором, помимо штатов, участвовали платформы-макеты ведущих министерств, а также ряда организаций, изображавших в объемных панорамах сцены антиколониальной борьбы, превратили парад в главную витрину нации. По сути, он стал символизировать сразу два события: провозглашение суверенитета как заявленной в 1929/1930 г. цели и введение в 1950 г. федерализма, что обнаруживает параллелизм в зрительных контурах государства как целого и штатов как его фрагментов. В преддверье Дня республики СМИ заранее получают официальный сценарий-прокламацию, где объявляется его значение, что свидетельствует о государственном контроле над процессом смыслообразования и восприятия: «Этот день возвещает справедливость, свободу, равенство и братство, обеспечивая достоинство личности и единство нации» сообщается там практически теми же словами, которыми написана преамбула (1949) к Конституции (Ibid., p. 89).