Когда глаза привыкают к свету, после полумрака коридора, я вижу, как Дилан Холд наносит тренировочной груше короткие и точные удары. Голыми руками.
Его майка насквозь мокрая, тёмные волосы липнут ко лбу, струйка пота скользит по виску и стекает по щеке к шее. Спина и плечи напряжены, под блестящей от пота кожей играют бугристые мышцы.
Чтобы вы понимали: в школе Холд всегда спокойный и холодный, словно айсберг. Он даже в баскетбол умудряется играть, не вспотев ни в одном месте. Я никогда не видела его настолько... разгорячённым. И мне нравится то, что я вижу...
Хотя не должно.
Я сглатываю сухость во рту, заставляю себя отвести глаза от Холда и, наконец, обращаю внимание на то, что попала в небольшое помещение с рингом для бокса. Это озадачивает. Так же у стен стоят разные приспособления для силовых тренировок и, собственно, ряд боксёрских груш, у одной из которых и замер Холд.
Стоп. Замер?..
Я отвожу взгляд от его вздымающихся плеч и спины и встречаю в отражении зеркала такой ледяной взгляд тёмных глаз, что по моей коже разбегаются зябкие мурашки. Сердце подскакивает к горлу, а мозг лихорадочно обдумывает ответ на сложный вопрос, который Холд обязательно задаст.
Проходит бесконечно долгая минута, когда это происходит.
Дилан медленно разворачивается ко мне лицом, скрещивает на груди руки и спрашивает ровно:
— Какого хрена, Лейн?
Ответ я так и не придумала, потому задаю свой собственный вопрос:
— Ты занимаешься боксом?
Холд не реагирует, продолжая ждать ответа. Я с усилием отвожу взгляд от его бесстрастного лица и, скинув сумку с плеча на пол, иду к рингу. Провожу ладонью по чёрного цвета канату ограждения и рассуждаю себе за плечо:
— Однажды я мечтала научиться драться, но Ронни сказал, что у меня есть он, и мне не обязательно марать руки.
— Считаешь, что способна сделать кому-то больно?
— А ты? Тебе нравится драться?
— Иногда это единственный выход.
— Вот и я так думала. Но это было давно.
— Что ты здесь делаешь, Лейн?
Я разворачиваюсь к канатам спиной и смело заглядываю в глаза, которые, скорее всего, вообще не умеют смотреть по-доброму.
— Решила попробовать фитнес-тренировки, — жму я плечами. — Меня отправили переодеваться, но я спутала дверь.
— Почему ты выбрала именно «Ирон»?
— Живу через дорогу, — отвечаю я честно.
В тёмных глазах вспыхивает и тут же гаснет удивление. Холд кивает, а затем указывает рукой на дверь:
— Должно быть, тебя уже заждались. Не задерживаю.
Мы оба смотрим в сторону двери, которая внезапно открывается вновь. В зал входит широкоплечий шатен, бросает неприязненный взгляд на Холда, а затем замечает меня. Глаза тут же начинают сально блестеть, а на пухлых губах появляется кривая улыбка:
— Не знал, что Стив начал набирать таких сладких девчонок. Как звать, милая? Ты не заблудилась, случаем?
— Она уже уходит, — спокойно замечает Холд и ведёт шеей.
Кажется, я начинаю понимать, что означает этот его жест — злость, которую он сдерживает. Хоть какое-то внешнее проявление его чувств.
— Твоя подружка? — недобро скалится шатен.
— Нет. — И уже мне: — Проваливай, Лейн.
— Как грубо, Холд, — насмехается здоровяк, бросает свою сумку к стене на пол и надвигается на меня. — Может быть, девочка хочет посмотреть? Хочешь, милая?
— Посмотреть на что? — нервничаю я. Мне не нравится ни взгляд шатена, ни его злорадная ухмылочка.
— На бой двух сильных соперников, конечно.
— Вы... — бросаю я взгляд на Холда, который так и стоит на месте, как вкопанный. — Вы сейчас будете драться? На ринге?
