Роковой выбор - страница 41

- Что это за звук?

Мечусь взглядом по улыбающемуся Харрингтону и проходу, а жалобный скулеж не прекращается.

- Мэт?..

- Подожди одну минуту, я сейчас.

Мужчина быстро выходит из комнаты, оставив меня в полной растерянности. Слышится какая-то возня, шелест бумаги, после чего дверь снова открывается. Сначала я вижу огромный букет цветов. От ярких бутонов роз до пушистых ромашек, композиция невероятно красивая, навевающая мысли о лете. Из-за букета выглядывает Мэтью с большой плетёной корзиной в руке. А в ней...

- Боже мой! - бросаюсь вперёд, не в силах сдержать подступающие слезы.

- С днём рождения, крошка, - Мэт чмокнул меня в щеку и вручил источник шума. Над корчиневым бортиком испуганно виднелись два карих глаза. С нетерпением заглядываю внутрь и вижу щенка золотистого ретривера, примкнувшего к стенке корзины и опасливо озирающегося по сторонам.

- Боже... Боже мой... - дрожащими руками ставлю ее на пол и достаю этот потрясающий пушистый комок, у которого на шее повязан красный бант.

- Тебе нравится?

- Шутишь?! Да я сейчас разревусь! - смееюсь сквозь слезы, которые предательски потекли по щекам. Щенок с интересом поднял голову, долго смотрел на меня, после чего слизнул своим розовым шершавым языком солёную каплю. - Ты ж мой хороший!

Мэтью осторожно поднес пальцы и стёр вторую мокрую дорожку, после чего ласково потрепал щенка за ушами. В этот момент во мне проснулась такая волна благодарности и чего-то ещё, доселе незнакомого и чуждого, что я встала на носочки и со всей своей бурлящей внутри нежностью поцеловала мужчину в губы.

- Спасибо тебе... Ты исполнил мою мечту.

- Тогда загадывай другую, Брук Дэвидсон, - крепкие руки скрыли под собой мои плечи. - Я планирую исполнить их все.

18. Глава 17

Free Animal - Foreign Air

Брук

- Ты бы хоть оделась нормально, Дэвидсон. Из-за тебя нас ещё не пустят на вечеринку.

Алиса Ортис нервно поправила локоны, спускающиеся на плечи. Вырядилась так, будто не в качестве журналиста-стажера идёт на закрытый благотворительный вечер, а в качестве первой звёзды приема. Идиотка. Бросаю на ее яркое алое платье хмурый взгляд и отворачиваюсь.

В окнах старенького седана мистера Клинтона отражаются вечерние огни никогда не замолкающего Нью-Йорка. Он забрал нас от университета, чтобы мы смогли беспрепятственно пройти в башню "ТАТС", где будет проходить мероприятие. И сейчас, сидя на заднем сидении вместе с главной змеёй курса, меня откровенно разбирает волнение. Отстраняюсь от стекла и принимаюсь рассматривать свои черные классические брюки. Судя по тому, как на Алису посмотрел мистер Клинтон, то она явно переборщила со своим образом. Сам мужчина, как и я, одет аккуратно, но неприметно. Как и подобает обслуживающему персоналу, ведь мы на этом вечере таковыми и являемся. Даже не настоящая пресса, а всего лишь студенты.

Чувствую, как потеют от волнения ладони, мерно покоящиеся на коленках. Где-то внутри, за ребрами, разбирает непонятный мандраж, распространяющийся по всему застывшему телу. Не знаю, чего я боюсь больше: самого вечера или того, что там будет Мэтью. А я не сказала ему о своем присутствии на мероприятии.

Мэт...

После моего дня рождения все между нами изменилось. Буквально заискрило какими-то новыми эмоциями. Непонятными и незнакомыми. Я видела это, чувствовала в каждом действии, слове и взгляде. До полной близости мы так и не дошли, но ласки становились иными: глубокими, напористыми и острыми. Воспламенялась каждая клетка изнуренного тела. И когда, казалось бы, я готова переступить черту, Мэтью останавливался. А я впервые в жизни готова была признаться себе в том, что безоговорочно и безнадежно влюблена. Мне хотелось кричать об этом во весь голос. Так, чтобы слышал каждый. Но тот факт, что Мэта по-прежнему что-то тормозило, не позволял сказать мне о своих чувствах вслух. Я боялась. Боялась обжечься и не оправиться. Боялась отдать ему сердце, потому что по-прежнему не была уверена в том, что ему нужна такая ноша.