Кана Николаё Петровичё смог дурыдыр тэ лыджял сэндо. Ёв решил бутыр тэ на кэрэл дасавэ ошибки. Кэдэ уштыя, глосяса башадя серьёзнэс:
– Товарищи, исы мнениё, со прения стронатыр амэнгэ на чейно. Ёв приг’алыяпэ, прияндя бабакэ извинения. Ёв согласно добровольнэс возместить бабакэ убытки. Ту пирдал сельсовето отдэса, или пэса ловэ прияндян?
– Пэса.
Пустышкин уштыя штэтостыр, почюдя пачка ловэ про скаминд, снова бэштя. Николаё Петровичё г’аздыя лэс:
– Нат, Вася, кана уже на чейно тукэ тэ бэшэс прэ адалэстэ почётнонэстэ штэто.
Чутко зало отреагировал.
– А если лэскэ одой куч?
– Нехай ещё трошки побэшэла.
– Мэк присыклёл.
– Одой лэскэ удобно.
Пустошкин прибандияпэ, джял тэ родэл штэто дурыдыр якхэндыр.
Николаё Петровичё побавшадя кудуняса:
– Мангав тэ переачен. Кон адай чаворэнца – мангав тэ джян залостыр. Скицик молы тэ ракирав.
Со – то дро зало зашелестело, зашуршало, а пал адава скицик – то джювлэн пхэндлэ:
– Адай чаворэн нанэ, сарэ кхэрэ сутэ.
Николаё Петровичё потырдыя накхэса:
– Мэ фано шунав.
Зрители, хай, опять лынэпэс веселиться, нэ Николаё Петровичё екхатыр обрискирдя:
– Откэрэнти фэнштра! Шелоро Романова, мангав адарик про штэто.
Добровольцы чюрдынэпэс тэ откэрэн барэ фэнштры. Дро зало загэя свежесть лынаитко августоскиро бельвеле.
Хуланы спучья:
– Конэс ту дыкхэс? Саро времё егозишь про штэто.
– Мангэ интересно прэ тумарэ ромэндэ тэ подыкхав.
– Нэ, дыкх, дыкх. Мэ тукэ пхэндём, со и театро амэнгэ на чейно. Бэш спокойнэс. Кана явэла второ действиё.
Про колын председателёстэ опять колыхнулись медали.
– Тумэн, Шелоро Романова, скицик моло можно мангэ тэ кхарав?
Ёй спокойнэс пхэндя:
– А мэ и адацир куч дыкхав.
Николаё Петровичё строго пхэндя:
– Сэндоскэ са екх, со тумэ дыкхэн. Сэндоскэ чейно, собы мануша подыкхэна прэ тумэндэ.
– А ту ман, Николаё Петровичё, не стращай. Мэ на дарав.
Нэ ко сцена, кай сыс товарищеско сэндо, выгэя. Ёй на дарэлпэ. Иначе на уридя бы лачё урьяибэ. Хай нанэ сыр обвиняемо прэ сэндо, а сыр прэ саво – то концерто. Подбоченилась, встряхиндя калэ бала. Мэриклэ башавэнас зоралэс, сыр председателёскирэ медали. Нашты тэ пхэнэс, со ёй сыс гожа, нэ на проджяса мимо. Барэ якха, крупна ушта, нарумянена чямья.
Хуланы опять толкнула дро боко.
– Кана дыкх и шун.
Николаё Петровичё дыкхэлас, со ёй тэрды ангил скаминд, на камэл тэ джял про штэто, пхэндя:
– Бэшэнти, Шелоро Романова.
Ёй только покосиндяпэ прэ лавка. Сыгэс сунула васт дрэ кофтакиро вырезо, про колын, вытырдыя со – то, и почюдя про скаминд.
– Со ада?
Шелоро пояснила:
– Адай дэш мардэ.
Николаё Петровичё сыр коршуно вытырдыя жилисто мэн.
– Савэ дэш мардэ?
– Миро штрафо. Чин пал мандэ, и отмэк манушэн кхэрэ. Адай по мардо. На патяс – перегин. Савэ мангэ дэнас, дасавэнца и плэскирав. Если набут…
Николаё Петровичё возмущениёса пхэндя, аж с присвистом:
– Тумэ джинэн, со явэла пало неуважениё ко сэндо?
Шелоро искреннё здивиндяпэ:
– Саво неуважениё? Если бы не уважала, ко утро на розгэнэпэс адацир. Рома камэн тэ поракирэн. Мэ пэскиро штрафо камам добровольнэс тэ отдав. Чин лэс, Николаё Петровичё, пал мандэ, и отмэк манушэн.
Николаё Петровичё брезгливо отчюрдыя ловэ, ёнэ едва на пынэ про пато.
– Тумэ со, закамлэ адалэнца ловэнца мэлалэнца тэ откинэнпэ?
Шелоро роспхурдыя накх. Посыкадыя, со ёй розмарласпэ буряса, нэ ёй пхэндя:
– На куч, Николаё Петровичё. Тут и гаджё, и рома уважают дро посёлко, а ту мангэ бида кэрэс. Состыр мэлалэ? Каждо мануш получкирэл пал пэскири буты, сави джинэл. И ту, Николаё Петровичё мирэнца ловэнца не брезгуй. Адай палэ сарэ дэвэса, со прогулиндём. Прэ кукуруза мангэ бутыр и на плэскирэнас.
