Индийцам такой порядок был вполне привычным со школы. Они-то мне всё «на пальцах» и объяснили. Это была катастрофа. Мне как минимум не хватало практики быстрописания, а как максимум – познаний. Со вторым аспектом удалось справиться, набрав и проштудировав гору справочной литературы. В итоге до сих пор легко различаю Лок Сабху от Раджья Сабхи (две палаты индийского парламента) и в особо благодушном настроении цитирую Конституцию Индии.
А вот с первым, «скоростным», аспектом после определённых раздумий пришлось пойти на некую хитрость. Профессор, который вёл этот курс, показался убеждённым коммунистом из южного штата Керала (данный факт прояснил наличие у него ещё более дикого акцента, чем у других преподавателей). Сие я почувствовал на лекциях по философии, когда этот товарищ регулярно вставлял в свои выступления знакомые с детства имена Ленина, Маркса и Энгельса. Интуиция меня не подвела.
Подошёл к нему после одной из лекций, объяснил, что мне, как иностранцу, довольно сложно воспринимать животрепещущие вопросы, волнующие великую индийскую нацию, а проблематика внутриполитического устройства страны в принципе для меня страшно далека. Это обстоятельство едва ли произвело не него должное впечатление. Зато сделанное мной признание, что я – «свой», советский, вызвало бурю восторга. Профессор тут же вознамерился войти в положение и углубился в размышления, как помочь страдальцу, то есть мне. В стремлении ускорить обычно небыстрый у индийцев процесс принятия столь важного для меня решения и подтолкнуть ход мыслей учёного мужа в нужном направлении вкрадчиво предположил, что ему, как крупному учёному, необходимы материалы для исследований, а в этом российская, пардон, советская дипмиссия (упоминание про современную Россию было воспринято настороженно) способна оказать некоторое посильное содействие.
На дворе стоял 1995 год. Служебная библиотека посольства весьма своевременно проводила плановую инвентаризацию имевшегося литературного фонда и его адаптацию под изменившиеся геополитические реалии, связанные с распадом СССР. Проще говоря, массово списывались издания классиков марксизма-ленинизма, труды которых в советские годы издавались на всех возможных языках народов мира и щедро поставлялись в загранучреждения. В Дели хранились тонны книг, в одночасье ставших макулатурой, не только на английском и хинди, но и на языках, имеющих, в соответствии с конституцией Индии, статус национальных. Таковых, если мне не изменяет память, насчитывается аж 22 штуки. По согласованию с руководством посольства я стал кипы этих изданий перетаскивать профессору к его вящему восторгу.
Конечно же, это не означало, что отныне наичестнейший, идейный профессор-коммунист мог поставить экзамены «автоматом», всё равно пришлось зубрить много материала, вникать в описание функций президента, премьер-министра, правительства, обеих палат парламента Индии, а затем воспроизводить это всё на бумаге, но хотя бы мне в зачёт шли самые нижние пороговые значения требовавшегося «листажа». И пару раз в тексте желательно было упомянуть имена классиков из известного списка. Чтобы наверняка!
Спасибо Ленину, пригодился на моём пути к миру франкофонии!
