Широкое внедрение религиозных практик в общественную жизнь северокавказских республик сопровождалось снижением лояльности федеральному правительству, вытеснением общероссийской идентичности, дальнейшей архаизацией социальных отношений и ростом насилия. Рост влияния религии напрямую связан с ростом числа сторонников радикальных идей и регулярным пополнением террористического подполья.
Изменение этноконфессиональных границ на Юге России и межэтнические конфликты. В постсоветский период в связи с массовыми миграциями на Юге России изменились ареалы проживания народов, исповедующих православие, ислам и буддизм. Этот вывод был сделан не только на основе анализа миграционных процессов, но и распределения религиозных организаций по территории городов и районов в субъектах Российской Федерации, расположенных в пределах Южного и Северо-Кавказского федеральных округов (примерно на 300 муниципальных образований приходится более 5800 религиозных организаций). Новая конфигурация этноконфессиональных границ на Юге России заметно отличается от этноконфессионального ландшафта начала 1990-х годов, не говоря уже о ситуации столетней давности.
Изменения этноконфессионального ландшафта Юга России, произошедшие в постсоветский период, можно охарактеризовать как расширение ареала ислама за счет сложившихся за последние полтора–два столетия территорий распространения православия и буддизма. Наиболее зримо эта динамика проявляется в сельской местности. Подобные изменения несут определенный конфликтный заряд. При этом речь не о межконфессиональных конфликтах, а о конфликтах идентичностей, обусловленных сложной социокультурной и цивилизационной идентичностью жителей Юга. Соприкосновение двух этнокультурных полей – исламского и православного – создает напряжение, проявляющееся в эпизодических конфликтах.
В постсоветский период на пути свободного расширения исламского пояса самым существенным этнокультурным барьером стал еще один ареал традиционной культуры – казачьи территории. Это обусловлено тем, что одна традиционная культура (северокавказская мусульманская) пришла в соприкосновение с другой традиционной культурой (казачьей). Примечательно, что сельское население – и мусульманское, и казачье, и калмыцкое, – сохраняющее в той или иной степени свою традиционную культуру, имеет ряд схожих черт:
– высокую степень конфликтной готовности по отношению к мигрантам, готовность переводить экономическую конкуренцию с ними в конфликтную плоскость;
– относительно высокую религиозность, бережное отношение к своему этноконфессиональному наследию, приверженность традиционным нормам;
– жесткое отношение к нетрадиционным вероисповеданиям;
– высокую лояльность к власти, что ярко проявляется в ходе избирательных кампаний.
На территориях, характеризующихся интенсивным изменением этноконфессионального состава, конфликты возникают гораздо чаще, чем в других районах. Эти конфликты отражают напряженное отношение старожильческого населения к изменению этнокультурного состава населения. Однако межэтнические конфликты редко получают религиозную окраску, более того, местные духовные деятели разного вероисповедания совместно принимают участие в их урегулировании. Реальные причины кроются в различиях ценностных установок и образа жизни мигрантов и старожильческого населения. Общий негативный фон создает и этноэкономическая конкуренция в сельской местности. Тем не менее конфессиональная принадлежность как существенная идентификационная характеристика приобретает в такой ситуации исключительно важное значение, хотя, как правило, не декларируется самими участниками в качестве источника конфликта.
