Россия и мусульманский мир № 4 / 2015 - страница 4

Диоген Лаэртский отмечал, что Платон первый выступил с опровержением почти всех философов, ему предшествовавших. Это определялось принципиально новым истолкованием подлинности бытия, с постижением которого он и связывал исходную истину знания. Философ, постигающий подлинность бытия, различает всё по родам, не принимая один и тот же вид за иной; он сумеет выделять одну идею, пронизывающую многое.

Самый главный род – это само бытие, покой и движение. Платон, следуя диалектическому мышлению, показал, что движение есть на самом деле и небытие и бытие. Утверждая, что движение есть иное по отношению к бытию, Платон доказывает, что оно распространяется на всё, превращая данное бытие в небытие. Поэтому всё можно назвать небытием и в то же время существующим, т.е. причастным бытию. Здесь находятся корни дурной софистики, спекулирующей на том, что небытие оказывается существующим, а значит, причастным бытию. Тем самым Платон дал объяснение возникновению заблуждения. Если небытие смешивается с мнением и речью, то мнение и речь становятся ложными, так как высказывать несуществующее – это заблуждение, возникающее в мышлении и речи. Если есть заблуждение, то существует и обман. Когда софист отрицал существование лжи, он ошибался. Истинная речь высказывается о существующем как оно есть. Ложная говорит о несуществующем как существующем.

Этот подход к определению истинного и ложного мог распространяться и на искусство. В изобразительном искусстве один его вид творит реальные образы, а другой – призраки. То, что создается людьми, – это человеческое искусство. Оно также может быть определенным и неопределенным. Коль скоро человеческое искусство является подражающим, то оно либо основано на знании того бытия, которому оно подражает, либо на незнании. Но существует и творческое искусство, которое определяется способностью как причиной возникновения того, чего раньше не было. Здесь не может быть подражания тому, что существовало раньше.

Проблема творческого искусства может анализироваться в контексте объяснения возникновения мироздания. Возникновение мироздания можно считать результатом самопроизвольной причины природы, производящей без участия разума.

Но если допускается, что причина озарена разумом, то тогда можно рассуждать о божественном искусстве. Обычный человек не способен дать окончательный ответ на этот вопрос. Он сталкивается здесь с особым типом знания – знанием ситуации неопределенности.

Умение правильно обращаться с этой ситуацией имеет огромное значение, особенно применительно к нравственной сфере. Как быть со справедливостью и в целом с добродетелью? Если нет твердого знания, что это такое, то как возможно подражание. Подражание, основанное на знании, считается условием научного представления. Но если нет знания, что такое добродетель, то подражатель будет всегда терпеть неудачу.

Такова судьба софиста. Софист принадлежит к подражающим, но не знающим. На поверхности жизни обычно действует масса подражающих, опирающихся на всё многообразие мнений, а не на знание. Они с помощью речей занимаются фокусничеством, запутывающим других в противоречиях, творя не знания, а призраки