Россия и мусульманский мир № 5 / 2014 - страница 16

. На начало 2006 г. в составе ДУМ РБ было зарегистрировано 259 мечетей, а 211 мечетей относились к ЦДУМ России, в юрисдикции которого находились также свыше 20 муфтиев и духовных лидеров России и стран СНГ24. Численное соотношение между общинами ДУМ РБ и общинами ЦДУМ25 в республике составляет приблизительно 3 : 2. Позиции ЦДУМ наиболее сильны в северных, северо-западных и центральных районах Башкортостана, в то время как на ДУМ РБ ориентируются преимущественно общины южных и восточных районов. По количеству контролируемых общин ДУМ РБ занимает третье место среди российских региональных муфтиатов, уступая только ДУМ Республики Татарстан и ДУМ Дагестана. Подготовкой кадров для ДУМ РБ занимаются находящиеся в Уфе два исламских института и средние образовательные учреждения – медресе: два в г. Агидель, Аскаровское, Баймакское, Белорецкое, Октябрьское и Юмагузинское26. В 2012 г. открыто медресе в г. Сибай.

Среди причин противостояния между ЦДУМ (верховный муфтий России Талгат Таджуддин) и ДУМ РБ (муфтий Нурмухамет Нигматуллин), которое продолжается на протяжении последних 20 лет, можно назвать как субъективные (личностные) разногласия, так и объективные, прежде всего этнонациональный фактор. Как считает один из исследователей новейшей истории исламского сообщества в России Р.А. Силантьев, создание ДУМ РБ инициировали башкирские имамы, недовольные «татарским засильем» в ДУМЕС. Действительно, по состоянию на 10 декабря 1988 г. из 128 имамов ДУМЕС лишь трое были башкирами (менее 3%), в то время как общее соотношение башкир и татар в России составляло 1 : 427. Основную поддержку ДУМ РБ оказали именно башкирские общины, в то время как большинство татарских осталось в юрисдикции ДУМЕС28. В целом сложившаяся в исламском сообществе Башкортостана ситуация характеризуется развитием этнократических политических тенденций, что в перспективе предполагает дальнейшее подчинение религиозного фактора национальному.

Несмотря на стремление мусульманского духовенства обосновать важность религии через этническую принадлежность, реисламизация в постсоветских обществах не означает возврата к досоветской модели. Для этого отсутствуют объективные возможности. Если население моноэтничных сел и деревень еще можно рассматривать как потенциальную мусульманскую общину, то в городах локально-поселенческая структура исламоориентированных групп населения оторвана от традиционной «слободской» организации, которая была распространена в дореволюционной России. В досоветский период мусульмане, как правило, селились обособленно в городских слободах, «образуя махаля и строя в них мечети и медресе». Существовал четкий список членов махалей, которые поддерживали свои религиозные институты финансами. В современной России возникшие мусульманские приходы в городах образуются в основном при мечетях, где, как правило, отсутствуют устойчивые коллективы прихожан. Мечети действуют как ритуальные учреждения, обеспечивающие проведение обрядов по заявкам всех обращающихся29. Согласно полевым исследованиям уфимского социолога Р. Галлямова, современные мусульманские общины Волго-Уральского региона находятся в плачевном финансовом состоянии. Многие молодые выпускники медресе не работают по избранной специальности, поскольку она не обеспечивает им достаточных для жизни средств. Если дореволюционные общины верующих сами содержали мечети и имамов, отмечает исследователь, то современные этого делать не в состоянии из-за малочисленности верующих