Россия и современный мир №1 / 2017 - страница 25

И еще одно свидетельство. Будущим диктатором называл Ленина посол Франции в России Морис Палеолог. 21 апреля 1917 г., на пятый день после появления лидера большевизма на Финляндском вокзале, посол записал в дневнике: «Утопист и фанатик, пророк и метафизик, чуждый представлению о невозможном и абсурдном, недоступный никакому чувству справедливости и жалости, жесткий и коварный, безумно гордый, Ленин отдает на службу своим мессианским мечтам смелую и холодную волю, неутомимую логику, необыкновенную силу убеждения и уменье повелевать… Субъект тем более опасен, что говорят, он целомудрен, умерен, аскет. В нем есть, как я представляю, черты Савонаролы, Бланки и Бакунина»30.

Воейков Михаил Илларионович – доктор экономических наук, профессор, заведующий сектором Института экономики РАН.

Анисимова Галина Владимировна – кандидат экономических наук, ведущий научный сотрудник Института экономики РАН.

В современной научной литературе отмечается, что за последние 30 лет во многих странах мира сформировалась устойчивая тенденция роста социально-экономического неравенства [7; 8; 10; 15; 16; 18]. Причем растущее неравенство в области заработной платы и доходов происходит независимо от уровней национального дохода и сокращения масштабов крайней нищеты. Об этом свидетельствуют исследования международных организаций [2]. С начала 1990-х годов примерно две трети стран испытали существенный рост доходного неравенства. В среднем разрыв в доходах между 10% самых высокооплачиваемых семей и 10% самых низкооплачиваемых увеличился на 70%. Причем доходы богатых семей росли быстрее, чем доходы среднего класса и малообеспеченных групп.

За последние 20 лет в большинстве стран (в 51 из 73 стран, по которым у Международной организации труда имеются данные статистики) произошло существенное изменение в распределении доходов от труда к капиталу – доля заработной платы в общем объеме доходов снизилась. Наибольшее снижение доли заработной платы в ВВП произошло в государствах Латинской Америки и Карибского бассейна (на 13%); за ними следуют страны Азии и Тихого океана (на 10%) и промышленно развитые страны (на 9%). В результате, по сравнению с предыдущими периодами, работники в меньшей степени смогли воспользоваться преимуществами экономического роста [20, p. 1].

Углубление экономического неравенства характерно и для современной России. Более того, неравенство в российском обществе чрезмерно, особенно на фоне ведущих европейских стран. В советский период официальная идеология провозглашала тезис о социальной однородности и равенстве всех членов социалистического общества. И примерно с 1970-х годов началось планомерное уменьшение дифференциации в уровне жизни советских людей и прежде всего – снижение дифференциации по зарплате.

Статистические данные показывают весьма незначительное расслоение советского общества по уровню доходов. За период с 1950 по 1985 г. на фоне устойчивой тенденции роста среднемесячной заработной платы (у работников промышленности она возросла с 70,8 до 210,6 руб., т.е. прирост составил почти 200%) произошло значительное сокращение численности низкооплачиваемых работников. Если в 1956 г. заработки менее 80 руб. получала основная часть работающего населения (70,3%), то спустя 30 лет – менее 5%, и таким образом численность малообеспеченных работников сократилась почти в 15 раз. Еще интенсивнее возросла доля высокооплачиваемых работников (в 23 раза) [19, с. 146]. Основная масса трудящихся передвинулась в зону средних доходов. Отчетливо складывались тенденции развития социального государства и формирования массового среднего класса. Советское государство вполне можно было назвать социальным, ибо подоходная дифференциация населения была весьма незначительной. Децильный коэффициент (который рассчитывается как коэффициент фондов в современной статистике) составлял 3–5 раз, что было равно или даже ниже, чем в Скандинавских странах.