– Что он, таракан, что ли – за шкафом жить?
– Он – мужчина в полном расцвете лет и сил, – веско заявил Горшков.
– А я мужчину не заказывала, – фыркнула Катя.
– Ему жить негде, – пояснил Витя.
– А я причем? – возмутилась психологиня. – У меня не ночлежка, а служба психологической помощи населению.
– Сама подумай: вот придут к тебе приставы… – начал правдоруб.
– Не придут, – отрезала Катя. – У меня с Михалычем из налоговой договоренность.
– Ладно, – покладисто согласился сосед и продолжил: – Или придут бандиты тебя убивать…
– За что убивать? – поразилась психологиня.
– Ну, не знаю. Им виднее. А друг мой тут из-за шкафа как выскочит…
– Да что за шкаф у вас такой? – не выдержал Саня.
– Какой надо шкаф, – уверенно парировала психологиня. – Какой у всех психологов в кабинете ставят.
Неожиданно и резко прозвенел дверной звонок.
Катя вздрогнула и стала поспешно заталкивать друзей в комнату, длинную и узкую, как пенал.
– За шкаф, быстро! И тихо сидеть!
Тут Саня и увидел широкий неуклюжий полированный шкаф, отгораживающий от небольшого комнатного пространства темный угол, где Мурзину предстояло (предположительно) провести ближайшие дни и ночи. За шкафом находилось два жизненно важных предмета: тумбочка с треснувшей верхней крышкой и старая продавленная кушетка, застеленная веселым голубым пледом с изображением разноцветных животных. Задевая друг друга плечами, Саня с Горшком с трудом уместились на кушетке и замерли в ожидании клиента.
– Здравствуйте, Катерина Петровна! – раздался из прихожей дребезжащий женский голос.
– Здравствуйте, Антонина Матвеевна! – вежливо отозвалась Катя. – Рада вас видеть! Как вы сегодня себя чувствуете?
– Неважно, дорогая. Невестка огорчает: готовит плохо, убирает небрежно. Но, главное, внучка грубит. Вчера намазалась, накрасилась, надела эти ужасные джинсы в обтяжку, с дырками, через которые всё видно. Ну абсолютно всё! Я говорю ей: «Олесечка, ты в этих джинсах, прямо как настоящая “б”». Это я ей так одной буквой намекаю, что она, молодая девушка, неприлично выглядит. А внучка мне всё это ужасное слово прямо в глаза и выложила! «Ты что, – говорит, – бабка, хочешь сказать, что я… это слово?» И так громко, вслух слово произносит! А я ей отвечаю: «Нет, милая, конечно, нет. Но что я могу сделать, если ты на нее так похожа?» Вы представляете?!
Ответа Кати друзья не расслышали, но описываемые события живо представили. Они толкали друг друга локтями и зажимали рты, чтобы не помешать психологическому тренингу.
А посетительница продолжала.
– Очень тяжело находиться рядом с представителями другого поколения, с иной системой ценностей. Но, думаю, я смогу это пережить с вашей помощью. Я чувствую себя значительно лучше после наших упражнений. Особенно после «Поплавка».
– Конечно, Антонина Матвеевна! Пусть будет «Поплавок», – покорно ответила Катя. – Ложитесь на диван и устраивайтесь как вам удобно.
Скрип диванных подушек возвестил о том, что клиентка готова к свободному плаванию в психологическом море.
Катя монотонным голосом начала причитать:
– Когда все вокруг кажется ужасным, наступает отчаяние, теряются силы, хочется сдаться, нет веры в себя, отсутствует всякое желание, одолевает безразличие, человеку необходим хотя бы лучик уверенности и надежды, чтобы разогнать мрачные мысли и чувства, придать уверенность, подавить свой страх…
Горшок за шкафом назидательно прошептал:
