Цирёмуха нонце ране зацвила. Аки тогды.
Вота и опяти годовшшина аки батю убили.
А на кладбишши пополудни никто ниходитё. Мамка говорила царствиё нибесноё токмо до обеда открыто.
Да видати для поминоцек моих Божинька шшёлоцьку в Воротах оставляить. Вота и хожу на погост когды тама нит никово.
И нынцё пошол.
Плёсо по ляговине. Плёсо по горью. Тайна тропоцька цириз болото. На чилноке цириз реку. Да круголя цириз Покровскоё наше.
Долга и тяшка попажа. Да зимелька с могилки в ладанки пособляёть. Тянить куды надоть. И ажно ноцью путь указывай
Вота он и погост.
А вона и прадид Гирасим. Да бабка Ефросинья. Да дидко Вася. С сыноцьком своим. Тобиш батей моим. А тапериця с имя и мамка моя отдыхаеть.
Царствиё вам всим Нибесноё. Прадид Гирасим Питрович. Да дид Василий Гирасимыч. Да дятько Фрол Василичёв. Да тятя Борис Василичёв. Да прабабушка Ефросинья Силовна. Да баушка Виринея Демьяновна. Да мамка Настася Димитривна. Прости Господи им вси согришениё вольны и нивольны.
Как святы Борис да Глеб от убивцив ниобириглисё. Таки и батя мой Борис Василичёв от тих уха-резов ниобирёксё.
Пришли они тогды втроём. Выпородки мистныё. Гультепа беспортошна. Втроём. Да трою проклятыё.
Антипка безжопик полуумок высевок Домки Пупихи.
Да Дорофейка опоёк главный диривенской ошшаул.
Да Фалдей гмыря лыкас пустоголовой.
Пришли напимшисё вдугоря да туски залив нас раскулацивати. А што нас раскулацивати?
Батя всю жисть охотой да рыбой промышлял. На кой хир говорить мни ихня влась с комуной.
Батя дома то ридко бывал. Всё в лису да в лису. На заимки своёй. Да в караулках схоронках своих лисных. Видьмидя ли лосину ли добудить. Лешшей ли напатруёть. Приташшит и обратки в лис да на рику. Солонины многоль нам с мамкой надотё. Остольно на продажу. Тим и кормилисё.
А лит с одынацыти аки учитцы концил и я с им промышляти стал. Так и вовси всё больши мясца да рыбы да сушшик продовати стали. Да шкуры там всяки.
Лавоцьники да рыноцьники в Свитлозёрски с рукам отрывали. Любили товар батин. А с Гиоргивской да Благовешшинской ярмонки мы вошше богоцями возрашшалисё.
Домина у нас справный был поставлин. В три дюжины винцов. Охлопень ажно с Русино видати. Скотина всяка была. Ружия разны у бати. Да всяко богавство от диаков псаломшшиков дида да прадида мамкиных оставшымсё.
Вота энто всё брандахлыстам тим и забазило.
Батя в кути под Николой за цистым столом их встретил. Руки под столом. На колинях вроди. Зашли. Стоять злюшши. В рипки одитыё. По сторонам зарятце. К хозявству приглядывутце. Фычкают слюням своим.
А батя голчить с имя нистал. Руки испод стола достал. А в правойто ливольвёр.
С войны батя иво принёс.
Прусака офицыра каковото он в тылу вражым ухайдокал.
Батя в плин хотил иво взяти. Да тот пшиздиком окозалсё. Батину уразину по кумполу свому нивынис. Видмить бы наш лисной токмо куглиной на лбу оддилалсё. А энтот нимчура задохлик сразу каньги откинул.
Вота энтот ливольвёр добытой и наставил батя на нипроварков тих.
Штож остамели говорить гости дорогиё. Ноги пашитё да проходитё.
А у их хоти и бухиё оне а рази ерожки по всиму тилу побяжали. И зёнки вылупилисё.
Тут батя стрилятито и нацял».
1
На кухне на столе сидит мышка. От вошедшего Данилы наутек не рванула. Только есть перестала.
Левка же не шевельнулся вовсе. Застыл, сидя у соседнего стола, мелким чиновником с дореволюционной фотографии. Бедра-спина – прямой угол. Руки, вытянутые от плеч – гипотенуза. Ладони побелели от сжимания коленей. Глаза выпучены вместе с очками. Даже не моргает Лев. Но подергивает мышцами губ и щек, подымает брови и пытается еще больше выдавить глаза – разговаривает, значит, с Даней. Тот игру принимает. Застывает Даня на пороге (за спиной – полковое знамя, не меньше).
