Летопись, двадцатый век: поставили себе целью создать орудия, чтобы земле не вредили и люду жизнь облегчили. Увы, нет таких мудрецов среди нашего народа, он хотя и славный, да не по умственной части. Зато лучшие мастера, привезённые вместе с сокровищами из соседних стран, изобрели механические камины, работающие по принципу огнива и мехов, факелы с подачей топлива за счёт разности давлений, модернизированные орудия труда и способ многоразового безотходного использования угля. Разумеется, всё вышеперечисленное будет использоваться и производиться в минимальных объёмах, но люди задобрены и успокоены. Мудрый правитель Кирилл 1 (не первый, единственный) даже разрешил в первые пять лет всем жителям его города, кто сможет себе позволить, скупать новые изобретения. Впоследствии будут введены имущественные и сословные цензы.
Разгорелась война страшная, мировая, вторая за век – мудрость земная покинула людей и нет между ними согласия. Бьются за территорию, ибо больше биться им не за что. Ростерия вмешиваться в дела внешнего мира не будет. Дьявольская техника – огромные стальные птицы с ношей смертоносной, уничтожающей всё вокруг, оружие на колёсах и прочее по-прежнему не замечает, не досягает и не имеет ни малейшей власти над нами. Слава земле, да защитит и убережёт нас!
Природа щедра и благоволит нам! Со времён апокалипсиса мы и помыслить не могли о том, чтобы возродить волшебные реки и озёра, но вдруг разверзлась земля и пробился ключ с водой прозрачной как хрусталь и сладкой как мёд, прохладной даже в жару. Император с фаворитами его, испившие воды той, обрели силу, о которой знали лишь из книг; источник сей обнесли стеной, в честь его был построен дворец красоты необыкновенной. До полнейшего исцеления земли к воде святой не дозволено никому прикладываться кроме правителя и членов королевского двора. Ликующий народ успел назвать сие чудо «жидкими чарами».
Лихо одноглазое в роли почтальона
Погода переменилась очень быстро и неожиданно: ещё день назад светило солнце, на небе ни облачка, хотя и дул прохладный ветер, а сегодня – пожалуйста, дождь, хотя нет, ливень, хорошо, что без града. Саша сидела на узком дорогом деревянном стуле с высокой спинкой, закинув босые ноги на низкий дубовый журнальный столик, и читала новую толстую приключенческую книгу с жёсткой красивой обложкой. Её густые русые волосы впервые за очень долгое время не были стянуты в косу, а распущены, и, когда девочка закидывала голову назад, доставали почти до пола. Вдруг относительную тишину прервал грохот, потом топот, и в зальную комнату влетела раскрасневшаяся и запыхавшаяся Лиза, сразу наткнувшись на отвлёкшуюся от истории сестру. Уже пару недель Лизавета находилась в несвойственном ей восторженном, а порой и вовсе эйфории, что наводило на разные тревожные мысли и подозрения, чаще всего, небезосновательные. И сейчас лицо средней Заболоцкой светилось от довольства и гордости, она смешливо поглядела на девочку и хихикнула:
– Что за сказка? – она резко нагнулась, прищурившись, всмотрелась в обложку. – Пикс… Пиксельный город!
Сашка быстро убрала роман за спину.
– Что же ты? Дай почитать!
– Ты без очков, – извернулась девочка. – И книги не любишь.
– А вдруг понравится? – блондинка поощряюще кивнула сестре. Та послушно вернулась к заложенной странице.
– «А я считаю, что у нас так быстро кончаются припасы из-за чрезмерного аппетита кого-то из участников команды, – сказала Настя и многозначно покосилась на Шурика»…
