Занятия со старым артефактором были моей отдушиной, хоть и стали очень редкими. Помимо единственного занятия в неделю, я всё же находила урывками время, чтобы навестить старичка в лаборатории и просто поболтать за чаем. Мэтр Эрдис очень радовался этим встречам, хотя отчего-то заметно грустнел к моему уходу. Первым делом он строго-настрого запретил мне использовать магию в работах, разве что в амулетах-накопителях. Хотя этого добра у меня и так было хоть отбавляй – старичок вернул мне целую корзину угольно-чёрных камней, напитанных моей Тьмой после бессознательных выбросов.
– Тьма и созидание мало совместимы, Ардинаэль. А уж Тьма Изначальная и вовсе ему противоречит. Помните, я говорил, что у Вас никогда по-настоящему опасных и разрушительных вещей не выйдет? Так вот… Теперь выйдут. И даже я не берусь предугадать последствия. Так что давайте по старинке – без магии, только руками. Я уже почти смирился с вашим своенравным даром…
– А если не Тьмой и не даром, а вот так? – хитро подмигнула я старичку и продемонстрировала на ладошке свою самую большую драгоценность – крохотную белую искорку.
Я немного покривила душой – использовать её я пока не собиралась. Белой магии за всё это время больше не прибавилось, и я отчаянно боялась, что, если использую эту кроху, она больше не восстановится. Глупая глупость, конечно… А всё равно страшно.
Мэтр Эрдис на некоторое время остолбенел. А потом произошло нечто и вовсе неожиданное – на глаза его навернулись слёзы, старичок всхлипнул и крепко меня обнял.
– Ардина, деточка моя, так Вы не… а я же, старый дурак, уже дни считаю… Придёте, не придёте ко мне в следующий раз… Вспомните ли обо мне…
Э-ээ?.. Да что ж такое, почему меня опять хоронят заживо? Или что произойти должно, чтобы я любимого преподавателя бросила? Что ни день, то всё новые сюрпризы…
Ронард Шентия
Удивила. За неполные двое суток суметь придать сырой Тьме форму оружия – пусть пока кривенького, нечёткого – но даже этому новички неделями учатся. Да и фехтованию её в обители обучать было некому – а вот, поди ж ты, умудрилась его собственную защиту пробить. Что за странные сущности тогда пришли ей на помощь, Ронард вообще поначалу не понял. На первую, тёмную и чуждую его белой магии, Ронард среагировал почти неосознанно, разорвав призрачную девичью фигурку в клочья. А вторую Ардина оторвала от него сама, явно перепугавшись не на шутку за внезапного защитника. Вроде зверёк, да только таких яростных чёрных и тощих бестий Ронард никогда раньше не видел.
С первым фантомом прояснилось уже на следующий день. Никас обмолвился, что накануне к нему, уже как к ректору, заходил растерянный мэтр Омбрис. Его новая ученица умудрилась призвать тени чуть ли не со всей провинции Ровель. Да не просто собрать их вокруг себя, а вылепить свою полную копию. И не то чтобы студентка заставила её подчиняться… Та будто сама добровольно встала на её защиту. «Мне нечему её учить!», – ужасался опытный преподаватель. Имени студентки можно было и не спрашивать. И Ксавия снова взялся за пересмотр расписания.
У Ронарда сердце сжималось при виде дрожащих тонких рук, сжимавших тяжёлый клинок чуть не с неё саму длиной. Когда она в очередной раз валилась с ног от изнеможения – как же хотелось припасть рядом! Снять боль, размять её затёкшие кисти, шептать ласковые и ободряющие слова…
Но нельзя. Ни сочувствия, ни капли похвалы. Пусть лучше видит в нём хладнокровного бездушного наставника, разуверится окончательно в мимолётном чувстве. Если оно ещё живо в ней… В её глазах, прежде влюблённых и таких доверчивых, теперь всё чаще читались вопросы, недоверие, обида. И это к лучшему. Она будет сильным, очень сильным тёмным магом. Возможно, самым могущественным за последнюю сотню лет. А Тьма Изначальная не терпит чувств.
