Рожденный грешником. Гнев - страница 3

– Попроси Чану достать тебе парочку.

– Он слишком занят, пытаясь победить одежную одержимость Джина.

Отлично, может быть. Джин недавно в очередной раз заполучил кое-что от Версаче. Но неужели в этом доме было так сложно обзавестись еще парой черных носков?

С тревогой оба вскинули головы: от парадной двери доносился такой шум, как будто кто-то бил в нее тараном. Чонгук подтянул полотенце.

– Черт возьми, собирателю лучше научиться пользоваться звонком!

– Попробуй поговорить с ним. Меня он не слушает.

– Юнги никого не слушает.

Чонгук направился в холл.

Когда удары в дверь прекратились, Намджун занялся своей весьма расширяющейся коллекцией галстуков. Он питал слабость к деловым костюмам. Выбрал голубой Гуччи, поднял воротник рубашки. Шелк скользнул вокруг шеи. По дороге в гостиную он слышал, как Юнги и Чонгук пытаются перекричать включенную колонку с его любимой песней.

Намджун рассмеялся. Уже очень много столетий они живут бок о бок, но никак не могут привыкнуть к тишине, и поэтому в любой непонятной ситуации с колонок разносится бас по всей квартире. Самое интересное, что его братья не обращали на это внимание, хоть и испытывали небольшой дискомфорт от этого во время разговоров между собой.

Он жил с Чонгуком, а Юнги жил в доме напротив через внутренний двор с остальной семеркой, но эти трое проводили очень много времени вместе исключительно в домике у ворот, где обитали Намджун и Чонгук.

Пристанище, так они называли свое жилище, было просто дворцом по сравнению с теми берлогами, в которых им приходилось жить раньше. Было две спальни, две ванные комнаты, кухня и гостиная, оформленная в готическом стиле, пара кожаных кушеток, большой плазменный телевизор и спортинвентарь.

Войдя в гостиную, Намджун оглядел ночной костюм Юнги – черная косуха плотно прилегала к плечам. Под ней виднелась черная майка. Тяжелые кожаные ботинки делали его почти двухметрового роста, что удивительно, потому что назвать Юнги высоким не поворачивался язык. Он был среднего роста, но при этом был совершенно великолепен. Даже на взгляд стопроцентно гетеросексуального Намджуна.

Сукин сын был привлекательным вопреки всем законам физики. Смоляные волосы были подстрижены чуть короче сзади, карие почти черные глаза похожи на темную карамель. По сравнению с Юнги, сам Брэд Питт нервно курил в сторонке. И с чего люди считали его красивым?

Но он никогда не был слабым. Что-то темное и смертоносное скрывалось за его блестящей внешностью. Это становилось очевидным при одном лишь взгляде на него. Он улыбался, даже работая кулаками, выбивая зубы оппонента. Его не просто прозвали собирателем душ.

– Как дела, Юнги? – спросил Намджун.

Юнги улыбнулся, обнажая ряд белых зубов так, что стали видны десна.

– Время пойти погулять, Нам.

– Черт, гнев, тебе вчера было недостаточно? Та рыженькая, похоже, была серьезно настроена. И ее сестра, кстати, тоже.

– Ты же знаешь меня. Я всегда голоден.

Да, но к, счастью, для человечества, поток женщин, жаждущих облегчить его нужды и выпустить пар, никогда не иссякал. Ведь Мин Юнги воспламенялся от малейшего взгляда, и его было уже не остановить.

Юнги был убийцей в чистом виде, он был одержим уничтожением. Дошло до того, что три столетия назад братьям пришлось заковать его в цепи преисподней, которые держали его какое-то время.

Отпустили гнев только тогда, когда приняли решение жить в этом мире как " обычные " люди, не привлекая к себе внимания, так как появилось много фанатиков и охотников, мечтавших уничтожить грехи. Юнги пришлось поклясться, что он не причинит больше никому вреда без веской на то причины. Но прошлая слава опережала действия и теперь, когда гиб тот или иной ковен ведьм, все винили в этом его. В целом, самого гнева это не беспокоило, он спокойно принимал то, что его считали мудаком.