* * *
– А, ну да, ну да, естественно, естественно, и еще бы тебе крышу не снесло, ну как ты сама-то думаешь…
Алина курит, сидя за столом на своей кухне, где они с Леной пьют пиво, поглядывает на подругу спокойно из-за стекол очков, и рассуждает. Тридцатилетняя подруга живет одна в однокомнатной квартире, ее родители-пенсионеры уехали жить в деревню, предоставив дочери возможность устраивать свою судьбу и личную жизнь, и только регулярно шлют ей плоды родной земли. Лена, не утерпев, рассказала ей о сцене в оранжерее. Алина ее осторожно поддержала: почему бы и не соблазнить мужика, если очень хочется? И осторожно упрекнула, в духе – «ты ж его совсем не знаешь, это ж все равно, что секс с незнакомым»; и вдруг осознав, уже несдержанно рявкнула – «ты без презерватива? С ума сошла!» Остыв, она, как и всегда, оправдала ожидания: разложила все по полочкам и объяснила; Алина – тоже биолог, диплом писала по чему-то там в высшей нервной деятельности млекопитающих…
– Что касается неземного твоего кайфа, то я тут вижу обычную картину: в сексе расслабиться и окончательно оторваться обычно не дает передняя кора головного мозга, отвечающая за контроль и волю, она тормозит заднюю кору, которая отвечает за сексуальное удовольствие, в том числе. Тебе просто удалось отключить контроль, и – понеслось…
– Ты так говоришь, как будто отключить контроль – как раз плюнуть. Вот бы все так и поступали. Все были бы счастливы и разводов бы не было…
– Смотри, по моему скромному, но компетентному мнению, ты все время боялась этих бандосов, работая в этом доме-дворце, причем работала много и подолгу, корячилась, и ты еще соскучилась по всем удовольствиям… А расслабившись, почувствовала удовольствие сильнее обычного. Изголодалась потому что. Да еще устала бояться. Тем более он, как ты говоришь, – сам крутой, тачка крутая, шмотки крутые, парфюм крутой… подразогрелась, сама того не зная…
– Ну да, – соглашается Лена, – я читала, что раньше в деревнях девки тоже не больно-то безлошадными женихами интересовались, если в его семье или у него не было лошади. Все равно, что сейчас – машины. И это все равно не объясняет того, что от него такая энергия прет, с ним такой кайф! Крышеснос… Он меня как будто загипнотизировал…
– Не валяй дурака. Если бы ты не посмотрела с ним порно в «прямом эфире» – тогда, в оранжерее, – и не сходила с ума по нему последние несколько недель, а он не дразнил тебя невольно, привозя разных баб – кто знает, как бы там все у вас пошло… Да и вообще – ты же любишь гонки, горки, велик… Может, у тебя вообще контроль в лобной коре снижен… не знала, что ты такая оторва.
– Ну да, ну ладно – я сумасшедшая, но он-то, скажи?
– А у него лобная кора – и вовсе в отключке. Как у всех гопников…
– Ну, Алина… Он не похож на гопника.
– Как будто это что-то значит, похож он или не похож.
Лена задумывается, смущенно улыбается и вскоре опять поднимает на подругу счастливые глаза:
– …Мммх, а член какой… ты бы видела…
– Мне только на это и не хватало посмотреть, для полного счастья… ну и что там такое? Полметра, раздвоен и загнут на конце?
Девицы дружно ржут. Снова принимаются за пиво, Алина закуривает, и Лена продолжает свои «охотничьи рассказы»…
…Они лежат в кровати номера какой-то придорожной гостиницы, куда Олег ее привез после встречи в оранжерее.
За три часа до этого она сидела, полураздетая, на садовом столе тамбура, опустошенная и наполненная оргазмом одновременно, мирно-сонная, довольная, и никуда, кроме как в подсобку за кухней, и ее узкого топчана за холодильником, не собиралась; но Олег сказал, торопливо заправляя рубашку в брюки: «Выйдешь из дома возле кухни, обойдешь вокруг, попрощаешься с охраной и пойдешь на шоссе. Я там тебя заберу, на машине». Она не стала спорить, хотя больше всего ей хотелось спать.
