–Туманов, какой же ты дебил!
–Когда тебя исключат? Мудак!
В этот момент заходит наша добрая руководительница. Жертва оказывается обидчиком – проигравший становиться победителем. Правда жизни, друзья.
Мой класс – хороший пример влияния школьной программы на мироощущение ребёнка. В 6 лет у каждого из нас был богатый фантазией мир. Широкий горизонт восприятия. Мы хотели с интересом впитывать знания, дружить и радоваться тому, что ходим в школу. Но всё почему-то выглядело не так оптимистично, как хотелось бы. Мы попали в систему. Нас заставляли читать от точки до точки, тем самым приобретая строгую точку зрения, которая формировала стандарт. Нам постепенно закладывали в голову образ идеальной жизни «школа-универ-работа-пенсия-смерть», который постепенно оседал у нас в головах, застывал, приклеивался намертво. Мне повезло. Мой сенситивный возраст протекал в постоянной борьбе между самим собой и моими "родителями". В стрессовых ситуациях у меня включалась повышенная восприимчивость. Я понимал что, от чего и как. Этот опыт я перенёс в школу и стал в своей школьной системе маленьким Нэо, которой профессионально списывал, делал мастерские шпаргалки, изредка хулиганил, мацал по настроению девочек, придумывал и реализовал различные манипулятивные схемы, обманывал обстоятельства.
Пубертатный период показал кто есть кто: девочки ломались, мальчики стеснялись, я хотел трахнуть весь город. Во всех смыслах!
-Подходим и расписываемся о прослушанных правилах безопасности в гимназии, – монотонно тянет Алла Алексеевна.
Сделав автограф, мы с кипой учебников выходим из школы.
–Пойдёшь в залёт? – спрашиваем у меня Элен.
–Пошли.
Залёт – это то место, где мы наслаждаемся обществом друг друга в компании сигарет. Его открыли ещё в 90-е какие-то раздолбаи из нашей гимназии. Мы, нынешние, бережно соблюдаем устоявшуюся традицию – курим после школы каждый день.
К нам подтягиваются наши ребята: Миша, Артемон, Александра и ещё какие-то из параллели.
Стоим, дымим, материм учителей, обмениваемся первыми впечатлениями.
Я делаю 4 тяги и понимаю, что контроль над собой теряется. Сильное головокружение. Очень херовое ощущение внутри начинает пробираться наружу. Я отказываюсь от предложения ехать на «After-party», бросаю недокуренную сигарету, ссылаюсь на крупную деловую встречу по «бизнесу» и удаляюсь.
Быстро иду домой, так как желания упасть прямо на улице нет. Дохожу. Открываю. Говорю бабуле, чтоб она принесла мне стакан воды. Плюхаюсь на диван. Непонятное состояние, тягомотное. Пытаюсь уснуть.
Резко вибрирует телефон. На проводе Алла Алексеевна. Я врасплох.
–Александр, завтра подойти в класс без пятнадцати девять. Поговорим о нашем уговоре.
–Что?! Зачем?!
–Твои документы лежат на столе. Это в твоих же интересах.
–А… М… Ладно. Буду, – со страхом в голосовых связках шепчу я.
Абонент отключается и передо мной появляется расплывающийся телефон. Все иконки куда-то съезжают вниз. Экран блокировки стекает на меня. Я полностью не отцениваю происходящее, слепну. Говорю: «Пиздец», – и вырубаюсь.
Где-то во вселенском сне летит метеоритом живая мысль на Землю: «Чего ожидать от завтра? Это, наверно, конец…»
