– Надо же! Чужое солнце… – пробормотал Сашка Заказов. – Может, назовём его Гелиос? – то ли спросил, то ли предложил он.
– Какой «Гелиос»? – саркастично фыркнул Андрюха. – Это, скажем так, Гелиосёнок! До Гелиоса ему ещё расти, да расти!
Послышались сдержанные, невесёлые смешки. Потерев лоб ладонью, Володя окинул нас вопросительным взглядом.
– И куда же это нас занесло-то? – риторически вопросил он, с гримасой крайнего недоумения. – На какие-то задворки мироздания… Так! Надо оглядеться и разобраться, что к чему. ЯДУ пока заглушим – чую, спешить нам теперь некуда… Ну, у кого какие буду мнения?
Но ответом ему было напряжённое молчание. Как видно, в эти минуты весь наш экипаж внутренне испытывал растерянность и тревогу. Никто из нас даже приблизительно не мог понять, куда и почему мы попали, что нам делать, и как отсюда выбраться. Мы продолжали лететь непонятно где, непонятно куда и непонятно зачем. Почуяв недоброе (что, если вернуться домой мы не сможем уже никогда?!!), я ощутил, как в груди что-то захолодело. Нет, это не было страхом. Чего бояться, если в данный момент физически нам, вроде бы, ничего не угрожает? Это, помнится, когда мы высаживались на ежесекундно готовый взорваться тур-лайнер «Счастливый шанс», там – да, действительно, было страшновато. А сейчас… Скорее, это было то, что, наверное, ощущает зверь, попавший в западню – тоска безысходности.
Я почти инстинктивно коснулся рукой левого нагрудного кармана комбинезона, где лежало фото Наташи с нашим сынишкой Мишкой, и мысленно произнёс что-то наподобие: «Ау, талисман! Яви чудо – помоги нам найти обратную дорогу в наш мир, домой!». Ох уж эти суеверия! Само собой, я попросил, заведомо понимая, что такая просьба – не более чем подсознательная уловка моей психики, пытающейся уйти от мысли о возможной катастрофичности нашего положения. В самом деле! Если мы даже не представляем, куда именно и каким образом попали, то, как выбраться из этого, более чем странного «не ведаю где, не знаю куда», не можем знать даже в принципе. Судя по всему, о своём талисмане вспомнил не я один. Женька Аладдинов тоже прижал ладонь к левому нагрудному карману, как видно, попросив его о всё том же – помочь вернуться домой. Да и Володька, как я успел заметить, как бы мельком, как бы, невзначай, провёл левой рукой напротив сердца. Да-а-а-а-а! Это называется: влипли…
– Не хотелось бы говорить о грустном, – нарушив общее молчание, негромко произнесла Надежда, не отрывая взгляда от главного монитора, – Но, как я это ощущаю в данный момент, дела наши обстоят неважнецки… И, тем не менее! Надеюсь, система навигации зафиксировала то место, ту точку пространства, из которой мы вышли в эту, как я понимаю, чужую нам Вселенную?
– Да, разумеется… – Максимов коротко кивнул. – В качестве ориентиров были использованы здешнее светило и его планеты. Поэтому весь наш маршрут в этом пространстве в памяти навигатора сохранён, и, при необходимости, мы сможем вернуться в изначальную точку без каких-либо проблем. Сейчас мы движемся лишь по инерции, чтобы не улететь от неё слишком далеко.
– У тебя есть какие-то соображения на этот счёт? – Тураева вопросительно взглянула на нашего командира.
– Ничего дельного! У меня пока что одни лишь эмоции… – Володька безнадёжно махнул рукой. – Но ты права. Надо хорошенько подумать – что с нами могло случиться, и как нам отсюда выбраться.
