– Да, мэм, – кивнул Пол. – Я вам очень благодарен. И мне ужасно жаль, что все так вышло. Не надо было обращать внимания на этого Брауни.
На несколько мгновений взгляд бабушки Кэтрин, устремленный на Пола, стал жестким и пронзительным, потом смягчился.
– Если не обращать внимания на зло, оно завладеет миром, – заметила она. – Это, конечно, не значит, что надо без конца лезть в драки. Кулаки ничего не решают.
– Драться я больше не буду, – пообещал Пол.
Бабушка недоверчиво хмыкнула:
– Жаль, что мой благоверный не платил мне пен ни всякий раз, когда давал подобное обещание.
– Я привык держать обещания, – с достоинством возразил Пол.
Бабушка наконец улыбнулась:
– Посмотрим.
– Я пойду. – Пол поднялся. – Еще раз спасибо, миссис Лэндри.
Бабушка Кэтрин молча кивнула.
– Я провожу тебя до машины, – сказала я.
Выйдя на галерею, мы увидели, что дождь почти кончился. Небо по-прежнему было затянуто тучами, но машина Пола была хорошо видна в свете лампочки, висевшей на галерее. Пол, все еще прижимавший к щеке лед, свободной рукой сжал мою руку. Мы вместе спустились по ступенькам.
– Я чувствую себя последним кретином, – вздохнул он. – Надо же испортить такой прекрасный вечер!
– Ты тут ни при чем, – возразила я. – Всему виной Тёрнер Брауни. К тому же мы успели славно потанцевать.
– Здорово было, правда?
– Знаешь, это ведь мое первое настоящее свидание, – едва слышно произнесла я.
– Правда? А я думал, парни толпятся у твоих дверей и до меня ты вряд ли снизойдешь, – признался Пол. – Ты не представляешь, как долго я не решался подойти к тебе после школы с предложением проводить. Драка с Тёрнером Брауни – ерунда по сравнению с этим.
– Я знаю. У тебя тогда дрожали губы. Это было так мило.
– Правда? Если тебе это нравится, я останусь самым застенчивым из молодых людей, которых ты когда-либо видела.
– Надеюсь, застенчивость и сейчас, и потом не помешает тебе поцеловать меня!
Пол улыбнулся и тут же поморщился от боли в разбитой губе.
– Бедный мой, бедный, – прошептала я и нежно коснулась губами его ссадины.
Он блаженно зажмурил глаза:
– Вот самое лучшее на свете лекарство. Даже сна добья твоей бабушки с ним не сравнятся. Придется мне приходить сюда каждый день, чтобы ты меня вылечила.
– Тебе придется за это заплатить, – предупредила я.
– Чем же?
– Любовью. До гробовой доски.
– Моя любовь будет с тобой всегда, – прошептал он.
И, не обращая внимания на боль, прижался губами к моим губам.
– Удивительное дело, – сказал Пол, когда поцелуй наш наконец прервался. – Несмотря на все, на синяки, разбитую губу, я на седьмом небе от счастья. Спокойной ночи, Руби.
– Спокойной ночи. Не забывай прикладывать лед, как велела бабушка.
– Не забуду. Еще раз передай ей благодарность. Завтра увидимся.
Пол открыл дверь машины, скользнул внутрь, включил зажигание, помахал мне рукой и устремился в непроглядную тьму. Я смотрела ему вслед, пока габаритные огни машины не растаяли в сумраке. Повернувшись, чтобы идти к дому, я заметила, что на галерее стоит бабушка Кэтрин. Интересно, давно она здесь? Наблюдала за нами?
– Бабушка, ты почему здесь? – спросила я, поднявшись на галерею.
Бабушка выглядела бледной и усталой, а выражение ее лица было таким мрачным, словно она толь ко что воочию увидала одного из тех злых духов, с которыми воевала всю жизнь. Я встретила ее пронзительный взгляд, и мне стало не по себе.
– Идем в дом. Мне надо кое-что тебе рассказать. Наверное, следовало сделать это раньше.
