Ругару - страница 7

. Измененным Регина ни разу его не видела и вряд ли увидит – сотрудники каторги добровольно накладывали на себя ограничивающие заклятья. Как и следовало ожидать, самолетики с ним пускал Илья Зорин, тоже из породы «птичьих», хотя и полная противоположность Жене по внешности: интеллигентный и кажущийся трогательно наивным Зорька – тэнгу6. Книгу обсуждали слабенький маг Захар (не хватало силы, чтобы стать магом-надзирателем) и эльф Матвей. Оба коренные жители каторги. Предки Захара всегда жили здесь и работали в системе. Матвей родился на каторге – отец у него прокурор, а мать – следователь по особо важным делам. Поскольку эльфы старели медленно, сейчас они мало отличались по внешности от сына, поэтому каждые десять лет переезжали в другой город. Сейчас служили в Москве.

Захар громко разорялся:

– Ну не могу я это читать! Бред же какой-то. Что ж это такое? В каждой книге только и читаешь: полуэльфы, полугномы, полудраконы, на четверть маги, на восьмую часть инкубы… Да не могут же разные расы давать потомство. Это как обезьяну с крокодилом спарить! Если изощриться – секс возможен. Но детей-то не будет! Разные гены… Да всё разное, етишкин пистолет!

– Чего ты так кипятишься? – снисходительно урезонивал его красавчик-брюнет Матвей. – Напиши автору: «Ты дурак!»

– Да я написал, – как-то сразу сник Захар.

– Что прям так и написал? – эльф выгнул изящную бровь.

– Ну, не так грубо, но смысл такой.

– И что? – заинтересовался Матвей.

Отчаянно барабанивший по клавишам гном Тарас, которого непосвященные принимали за крепкого мужчину, которого Бог обидел ростом, тоже вскинул заинтригованно голову.

– Да ничего, – совсем уныло ответил маг. – Это же люди! Им разве что-нибудь докажешь? Они же самые осведомленные!

– Кхе-кхе, – поджав губы, снова обратила на себя внимание Регина.

– Извините, Регина Юрьевна, – тут же смутился Зак.

– Если я не очень сильно отвлекаю вас от работы, – сухо продолжила она. – Могу я спросить, что вы нарыли по делу того красавчика, что висит в коридоре.

– Мы работаем, Регина Юрьевна, – Тарас быстро дернул мышкой и встал из-за стола, изображая полное внимание. – Дали задание нашим агентам. Пока ждем сведений от них. Завтра вплотную засядем.

«Или послезавтра», – завершила Регина про себя.

На вид гному было около пятидесяти, де-факто подкатывало к ста, и еще лет двадцать он точно прослужит опером, тем более, в отличие от Ильи и Хоря, которые лет через пять покинут каторгу, чтобы обзавестись семьями, ему спешить некуда. Он не так давно женился на милой женщине, вполне себе человеческой сущности, даже не подозревающей об истинной работе мужа. Они усыновили мальчика из детдома.

– Хорошо. Пока вы ждете, я тоже на него взгляну, – так же сухо откликнулась она.

– Пожалуйста, Регина Юрьевна, – Илья протянул ей тонюсенькую папку. – Может, и нам задание дадите.

– Благодарю за разрешение, – она быстро просмотрела документы – материала набралось пока немного. Вернула папку Илье и отправилась в кабинет. Надо теперь к Угрюмову – начальнику отделения. Пусть отдаст ей это дело в разработку. Он же знает, что Регина без работы помирает.

Направляясь к начальнику, уныло себя ругала. Вот за это ее и называли Стервой. Пришла, испортила ребятам настроение. Подурачились бы денька два, потом бы наверстали. Часто ли они отдыхают? А вот жизнью рискуют если не каждый день, то раз в месяц определенно. Но беда в том, что она единственная женщина в следственном отделе и почти единственный человек. Секретарши-магички не в счет. У них магии хватает лишь на то, чтобы любого мужчину в постель утянуть (он при этом не замечает ста килограммов избранницы и диву дается, с чего это так влюбился), но всё равно нос задирают и людьми, как и Захар, себя не считают. Так что «чистый» человек, без малейшей магической искры, только она. А еще у нее папа – маг-надзиратель по европейской части России. Вот и приходится чуть ли не ежечасно доказывать, что ты здесь не потому, что у тебя мохнатая лапа. Что ты не будешь получать звания за счет этих парней. Что ты чего-то стоишь. Можно было доказывать как-то менее агрессивно, но Регина пока этому не научилась.