Русские: куда мы идем? - страница 31

Недавние враги Хасбулатов и Завгаев объединились, чтобы вместе простивостоять Дудаеву. Но, похоже, время, потраченное ими на взаимную вражду, было упущено. Из Чечни в соседний Ставропольский край потянулись тысячи русских беженцев. Но там их никто не ждал. Ситуация стало походить на ситуацию, сложившуюся в начале 20-х годов в Горской руспублике, в состав которой входили Кабарда, Карачаево-Черкессия и Чечня, – вытесняемые оттуда русские переругались в русскими (об этих давних событиях мы поведали с привлечением архивных документов в книге «Русские: кто мы?»).

Именно при Дудаеве, избранного президентом, начались убийства тех русских, которые не желали покинуть Чечню, где они и их предки пустили глубокие корни. Не обошли эти убийства стороной и родственников ряда российских политиков, в частности, министра печати и информации РСФСР Михаила Никифоровича Полторанина: были обнаружены тела его родной сестры и ее внука-третьеклассника с перезанным горлом.

На очередном съезде народных депутатов Верховного Совета РСФСР, собравшемся 2 ноября, Хасбулатов, избранный к этому времени председателем ВС республики, добился принятия постановления о незаконности выборов в Чечне. Постановление это гласило: «Признать проведенные в Чечено-Ингушской Республике 27 октября 1991 года выборы в высший орган государственной власти (Верховный Совет) и Президента республики незаконными, а принятые ими акты не подлежащими исполнению».

Сейчас, по прошествии многих лет со времени избрания Дудаева президентом Чечни, которую он переименовал в Республику Ичкерию, и двух подряд войн на ее территории, многие вопросы остаются все еще без ответов, – трудно сказать, была ли в таком постановлении съезда Верховного Совета РСФСР необходимость и не разумнее ли было поискать какой-то другой выход?

Однозначно ответить на эти вопросы «да» или «нет» трудно. Потому трудно, что, по замыслу Горбачева, Союзный Договор, на который он продолжал делать ставку и после провала ГКЧП, предусматривал его подписание, на равных условиях с союзными республиками, еще и автономиями, входящими в состав РСФСР. Был даже разработан Федеративный договор о распределении полномочий между федеральными органами власти России и субъектами Федерации, позволивший в той же Татарской АССР погасить националистические страсти, грозившие выходом переименованной в Татарстан республики из состава России. Подобный договор не был был подписан с Ичкерией, где с приходом к власти Дудаева начался бурный процесс «борьбы за национальное освобождение чеченцев» (не станем забывать, что Дудаев был хотя и отставным, но генералом, хорошо разбиравшимся в военных вопросах).

По-видимому, с учетом всех этих обстоятельств вице-президент Александр Владимирович Руцкой, не удовлетворившись принятием съездом народных депутатов России постановления о признании незаконными выборов Верховного Совета и президента ресрублики, потребовал ввести с 6 ноября 1991 года чрезвычайного положения в Грозном, для чего задействовать внутренние войска. Требование это, однако, не было выполнено: тогдашний министр внутренних дел СССР Виктор Павлович Баранников по прямому указанию Горбачева приказал подчиненным ему войскам не менять мест своей дислокации «во избежание дальнейшего ухудшения положения в республике».

Потребовалось вмешательство Ельцина, который один мог своей властью отменить приказ Баранникова. Но Ельцина, как на беду, никто нигде не мог доискаться. Уже тогда, да и раньше, когда он только-только перебрался из Свердловска в Москву, обнаружился за ним «грешок» – внезапно «ложиться на дно», о чем много лет спустя вспоминал С. Филатов: «…Все же есть у Б. Н. Ельцина, есть – увы! – особенности характера и поведения, которые способствовали зарождению определенного недоверия к нему со стороны граждан. Одна из них – его прямо-таки фантастическая способность вдруг куда-то исчезать в самые критические и напряженные моменты». (Эта черта характера и манера поведения стали особенно часто проявляться у Ельцина после избрания его президентом России, когда он перебрался из Белого дома в Кремль, «под бок» к Горбачеву. Манеру становиться «вдруг» недосягаемыми переняли у Ельцина и его ближайшие сподвижники из числа так называемых младореформаторов. О них тот же Филатов напишет: «Некоторые из них, переселившись в большие кабинеты, становились недоступными не только для личных встреч, но и для связи по телефону. Не единожды я не мог дозвониться до Б. Е. Немцова, курировавшего естественные монополии. Точно так же невозможно было дозвониться и до А. Б. Чубайса – ни по АТС, ни по спецсвязи. Они как будто живут в своем круге общения – похоже, очень узком».)