(!), – учит Лубков в катехизисе своих последователей, – он один есть предвечный Бог и
физический закон природы (!). Сын Его единородный, рожденный от Него прежде век, это отблеск вечного света нераздельно (?) со отцом. Дух Господень (а не Святый Дух?) есть премудрость,
первоисходящая (?) от отца, Господь в трех лицах, но
суть (?) одно». «Образ Христа нам дала художница – премудрость (?), которому (?) мы поклоняемся в
духе, истине» (в духе
и истине?). «Так как Бог живет в неприступном свете и
непосягаемый, то Он по великому своему милосердию
являл себя в пророках, чрез которых возвещал гнев и милость свою». «Господь, рожденный прежде век,
подчи нился закону природы (?),
презрел стыд (?), родился от жены, то есть Девы Марии
в естестве (?), как и все человеки; девство Марии состоит в том,
как (?)
сохранившей ненарушимо полученную веру и чистоту духовную» (?). «Я, – говорит Лубков от лица Иисуса Христа, – в утробе матери образовался в плоть, в девятимесячное время сгустившись в крови,
от семени мужа, и, родившись, начал дышать общим воздухом и т. д.». «О сверхъ естественном зачатии Иисуса, Которого Бог сделал Господом Христом, – отвечает Лубков от имени всех своих последователей – новоизраильтян, – утверждать не станем». Веруя в перевоплощение душ, новоизраильтяне, подобно всем вообще хлыстам, утверждают, что Христос был и есть и грядет, вчера, и сегодня и вовеки будет жить телесно среди избранных своих (то есть среди новоизраильтян). Таким «живым Христом» они считают именно бывшего кондуктора Лубкова, воздавая ему божеские почести и молясь ему, как Богу, даже в его отсутствие. Лубков не отрицает того, что он – «Христос»; даже более: он ставит себя выше «старого Христа», так как он (Лубков) «Христос» не по чину Мельхиседека, а по чину Моисея и ему суждено возродить человечество не только в религиозно-нравственном отношении, но и в социально-политическом. Вот что он говорит о себе:
Радуйся, Россия!
Я семя засеял,
Я и поливаю,
Я и возращаю,
Я в тебе, Россия,
Могущество открываю.
Законы уставлю,
Россию прославлю.
Строй и характер Новоизраильтянской секты
«Что нужно сделать для того, чтобы превратить царство мира сего в Царство Божие?» – спрашивает Лубков и отвечает: «Нужно выйти из Египта». – «А что такое Египет?» – «Египет, – учит Лубков, – есть язычество нашего православного мира»… И начало такому выходу уже положено. Еще в конце 1904 года, с разрешения подлежащих властей, новоизраильтяне порвали даже и внешнюю связь с Православной церковью. Иконы они уже выбросили из своих домов; в церковь не ходят; к священникам ни за какими требами не обращаются. Но этого мало. Вопреки словам Лубкова о гуманном отношении к иноверцам (в катехизисе), новоизраильтяне питают к Православной церкви, ее служителям и верным ее чадам крайнее нерасположение и непримиримую враждебность. Вот их любимая песня, из которой видно, как относятся новоизраильтяне к православным своим братьям:
Бог ваш древо и замазка,
Мать вам известь и кирпич,
Ваша вера есть суетна
И закон – злобный дракон.
Будем царствовать с Христом,
Богом и мамашею святой.
А вам участь всем
Проклятым гонителям за Христа –
Тьма превечная готова,
Неугасимый огнь кипит.
Лучше жить в лесу с зверями,
Чем в мире, да с попами.
Сатана уже проснулся,
Позавидовал Христу.
Посылает лжепророков (миссионеров)
Злую змею – свою мать (церковь)
От нападков защищать.
