Знакомство состоялось во дворе, где Афоня щипал лучину для растопки. Он пыхтел и старательно отдувался, стоя над огромным чурбаком, и аккуратно обрабатывал ольховое полено.
Увидав остановившихся неподалеку девочек в платьях из светлого маркизета, соломенных шляпках с лентами и с кружевными зонтиками в руках, Афоня построил им такую страшную гримасу, что младшей девочке Марусе захотелось заплакать. Она сдержалась, взглянув на старшую сестру: вежливая и воспитанная Аня построила в ответ точно такую же гримасу и облила наглеца презрением.
Получив отпор, малолетний хулиган был обескуражен, но ненадолго. Он вытащил из кармана рогатку и горсть сухих речных камешков и стал по очереди обстреливать обеих сестер.
От чувствительного удара в голень Аня вскрикнула и, схватив первое попавшееся полено, бросилась в атаку на обидчика, а Маруся громко завопила.
На крики сбежались домашние. Домна тоже оторвалась от плиты и заголосила, наблюдая, как два рослых конюха растаскивают драчунов в разные стороны.
– Аня, отдай полено, -уговаривал Митя, но сестра остервенело прижимала его к себе и глядела на всех безумными глазами.
Маруся продолжала вопить, уткнувшись в колени матери.
– Ну и что здесь произошло? -строгим спросил Илья, обращаясь к загнанному в угол Афоне.
– А я почему знаю, -ответил тот, набычившись, – Я колол лучину, а тут пришли ваши барышни и стали меня бить.
От удивления Маруся прекратила вопли и оторвалась от материнских колен. Аня же громко запротестовала:
– Неправда. Это он начал стрелять в нас из рогатки и попал мне в ногу.
Она с гордостью показала ушиб на голени и дырку на чулке в месте попадания камнем.
– Врет! -воскликнул Афоня, покраснев до корней волос, -Это она сама упала!
– Упала назад? -спросила Митя, осмотрев ушиб.
– Ну да, -подтвердил наглец и тоже посмотрел на ушиб.
– Интересно, как она могла упасть назад, если не порвала и не запачкала платье на спине? -усмехнулся Илья.
Как будущий юрист, он уже готовился уличить преступника и восстановить справедливость.
– Скорее всего, врёт не она, а ты, -последовало заключение, но Афоня не испугался Ильи.
– А ты докажи, -пробормотал он.
– Мама, как раз этот мальчик нас пугал и кидался камнями, -пожаловалась Маруся, прижимаясь к матери, -А мы ничего не делали, а просто защищались.
– Защищались так, что побили мальчика поленом, -грустно заметила мать.
– А Вы, маменька, предпочитаете, чтобы он нас избивал, издевался над нами? А мы бы отмалчивалась? Так вот, этого не будет! -дерзко сверкнув глазами, возразила Аня.
– Я бы хотела, чтобы мои дочери вели себя, как истинные леди, и не опускались до уличных драк.
Афоня, внезапно почуявший защиту со стороны барыни, стал охать и кряхтеть, потирая ушибленное место, но стоящий рядом Митя тряхнул его за воротник, и он стушевался.
– Мама, о воспитании сестер мы поговорим потом, а пока нам надо решить, как наказать этого Малютку Скуратова, -предложил старший сын.
– За что наказывать? -взвыл Афоня, освобождаясь из его цепких объятий.
– Да, Господи, были бы силы, сама б затряхнула варнака, – всхлипнула Домна, -Которую службу теряю из-за тебя, постен ты этакий! И нигде ужиться не можешь. Отец у него тоже был такой: пил и дрался со всеми без разбора, пока цыгане не уходили лопатами, когда он у них жеребца украл.
– Домна, я вовсе не собиралась тебя прогонять, несмотря на инцидент, -заявила барыня, -Сделаем так, попробуем подружить Афоню и девочек.
