Русский путь братьев Киреевских. В 2-х кн. Кн. II - страница 46



, которую я скоро надеюсь кончить и в которой ты мне должен перевести заглавие»217. В любом случае к 9 сентября 1832 года П. В. Киреевский имел уже 70 песен и 14 духовных стихов, которыми особенно хвалился перед Н. М. Языковым: «Эти, которые поют старики, старухи, а особенно нищие и между нищими особенно слепые, – вещь неоцененная! Кроме их филологической и поэтической важности, из них, вероятно, много объяснится и наша прежняя мифология. Точно так же, как многие из храмов древнего мира уцелели от разрушения, приняв на кровлю свою христианский крест, многие из наших языческих преданий сохранились, примкнув к песням о святых либо по сходству имени, либо по сходству своего напева. Так, например, в стихах, мною собранных, упоминается о Черногоре-птице, сидящей на Херсонских вратах, в <неразб.> Киеве-граде, о ките, на котором основан мир и который колеблет его своими движениями, о звере, пробуравливающем землю для провода воды из моря, и прочее»218.

12 октября 1832 года П. В. Киреевский, сообщая Н. М. Языкову о московской литературной жизни, обращает его внимание на несколько важных для нас обстоятельств. В частности, о посещении в конце сентября – начале октября Москвы А. С. Пушкиным и о его намерении «как можно скорее издавать русские песни, которых у него собрано довольно много»219. Петр Васильевич думал послать Пушкину копию своего собрания, но так как оно включало в себя записи песен, принадлежащие Н. М. Языкову, то первоначально считал нужным получить согласие последнего. К великолепным московским делам П. В. Киреевский отнес и предполагаемое издание Н. А. Полевым 400 собранных им песен.

16 ноября 1832 года П. В. Киреевский продолжил знакомить Н. М. Языкова с новостями по литературной части: «По литературной части совершено следующее: «“Повести” Луганского220 не только вышли, но уже и запрещены. Вышли сочинения Д. Давыдова и повесть “Андрей Безымянный”221, которой еще я не читал, но которую многие приписывают Б-у222. Газета Пушкина223 будет, как говорят, выходить каждый день и величиной равняться с Journal des Débats224. Полевой225 обещает продолжать “Библиотеку”226 и сверх того написал уже новый роман “Суд божий”, который уже и продал, как слышно, за 10 000. Строев227, говорят, готовится приступить к изданию грамот, им собранных. Максимович228 издает голоса малороссийские, положенные на музыку Алябьевым229. Полевой также объявил уже об издании “Русских песен”230, у Венелина готов 2-й том “Болгарских песен”231…»232.

23 ноября 1832 года П. В. Киреевский в письме к Н. М. Языкову233 просит при записи духовных стихов обратить особое внимание на «Стихи о Голубиной книге»:

Восходила туча сильная, грозная;
Выпадала книга Голубиная;
И не малая, не великая:
Долины книга сорока сажень,
Поперечины двадцати сажень.
Ко той книге ко Божественной
Соходилися, соезжалися
Сорок царей со царевичами,
Сорок князей со княжевичами,
Сорок попов, сорок дьяконов,
Много народу, людей мелких,
Христиан православных.
Никто ко книге не приступится,
Никто ко Божией не пришатнется.
Приходил ко книге премудрый царь,
Премудрый царь Давид Евсеевич:
До Божией до книги он доступается;
Перед ним книга разгибается,
Все Божественное писание ему объявляется.
Еще приходил ко книге Владимир-князь,
Владимир-князь Владимирович.
Говорил Владимир-князь,
Владимир-князь Владимирович:
– Ой ты гой eси, наш премудрый царь,