Читать онлайн Сергей Бирюк - Русско-шведская война. 1610–1617

После того, как Швеция в 1523 г. была освобождена от датской власти при помощи немецких ландскнехтов и кораблей, нанятых за деньги города Любека, занявший шведский престол король Густав Васа начал планировать реформирование национальной армии[1].

В ходе длительного периода развития шведской армии – от Кодекса Альсно (1279) до Энгельбректа и Карла Кнутссона Бонде (1435–1470), – характеризующегося доминирующим, как и на европейском континенте, положением конницы как основного вида вооружения, формируемого из дворян (frälse), крестьянская пехота, которая редко использовалась, избавилась от тяжелого вооружения и отказалась от стиля ведения войны, основанного на древнегерманских образцах. Арбалет почти полностью вытеснил старое алебардоподобное оружие (pålyxan) и длинное копье, предшественника швейцарской пики.

Шведские крестьянские войска эпохи Кальмарской унии состояли в основном из пехоты, вооруженной арбалетами, и небольшого числа воинов, вооруженных тяжелым холодным оружием. Таким образом, подобный тип вооружения полностью исключал возможность использования тех форм боя и тактики, которые преобладали в Западной Европе. Вместо этого была разработана чисто шведская тактика, получившая название «тактика препятствий» (bråttaktiken), которая характеризовалась умением пехоты использовать в бою возможности пересеченной и лесистой местности. Однако это означало, что крестьянские войска были непригодны для ведения боя на открытой местности. Отсталость шведской пехоты по отношению к пехоте европейских армий напоминала положение дел, которое привело к трансформации датской армии в европейскую модель в конце XV в.

Проведенное в начале XVI в. перевооружение шведской пехоты, в ходе которого арбалеты постепенно заменялись огнестрельным стрелковым оружием, таким как аркебузы и полугаковницы, ни в коей мере не изменило тактики пехоты. Это означало лишь, что шведская пехота все больше превращалась в легкую пехоту, использующую определенный тип тактики. Более того, ее низкая боевая ценность стала причиной того, что Густав Васа, чтобы довести освободительную войну до успешного окончания, был вынужден обратиться к найму немецкой пехоты, способной вести наступательный бой. Таким образом, превращение легкой шведской пехоты в тяжелую создавало условия для более эффективного выполнения ею своих задач в будущем. Кавалерия по-прежнему выставлялась дворянством, и ее развитие шло по европейскому образцу и в соответствии с духом времени[2].

Еще в 1526 г. король издал новые правила о вооруженной службе дворян – rusttjanst, согласно которым каждый дворянин должен был содержать трех тяжеловооруженных и трех легковооруженных всадников на каждые 400 далеров дохода. Однако дворяне не выполнили требования, напротив, число выставляемых ими всадников сократилось. Поэтому в 1536 г. было введено новое положение, согласно которому каждый, кто мог предоставить на службу короне полностью экипированных всадников, получал деньги и одежду в качестве годового жалованья. На практике это означало, что жалованье выплачивалось за счет освобождения от земельного налога[3].

Поначалу место ополчения, сражавшегося вместе с кавалерией, сформированной из дворянства (frälse), должна была занять спешно привлеченная немецкая пехота. Решение проблем организации национальной пехоты было решено отложить на будущее. В этих условиях последующие реформы пришлось ограничить только дворянской кавалерией. Тем не менее трудности с быстрым набором иностранных войск привели к тому, что Густаву Васе пришлось трижды, в 1522, 1532 и 1542 гг., призывать войска из национальной пехоты.

Только после подавления восстания Нильса Даке политическая ситуация в стране стабилизировалась, и появилась возможность создать национальную армию. Набор пеших воинов был регламентирован Вестеросским риксдагом в 1544 г., что, можно сказать, стало основой постоянной национальной армии. Страна была разделена на районы набора, совпадавшие с церковным делением на семь епархий. Каждый район возглавлялся уполномоченным, обладающим всей властью над воинами. Воины набирались по манталам – камеральной оценочной единице, мере владения, составившей основу налогообложения в Швеции (с Финляндией), путем исключения из числа податного населения и привязывались к определенному району призыва. Была введена особая организация военного управления, в которую входили губернаторы, приставы и инспекторы.

Большая часть зачисленных в армию жили в своих домах и занимались земледелием или ремеслом. Другие жили в «замковых лагерях», размещаясь вместе с духовенством и мещанами, а третья категория, «замковые кнехты», несла постоянную службу в замках и крепостях короны. Офицер обычно жил в районе призыва и со временем получал жилье от государства.

Так зародилась первая национальная система комплектования армии. С ее помощью экономный Густав Васа надеялся сократить военные расходы до приемлемого для себя уровня, ведь немецкий солдат стоил в 4–8 раз дороже шведского или финского. Однако набор в армию проходил медленно, а подразделения были недостаточно организованы. Чем больше росла армия, тем сложнее было найти добровольцев. Набор стал в большей или меньшей степени принудительным. Из списков призывников Норрланда следует, что несколько призывников не захотели поступить на службу. Один из них был наказан за отказ явиться на службу и подстрекание других к отказу от службы. Приставы были подкуплены, чтобы взять на службу не тех, кого предлагали, а других, и крестьяне несколько раз открыто выражали свое недовольство наборами. Национальный состав был смешанным. В ведомости солдат из Вермланда встречаются такие имена, как «Нильс Юте» и «Разсмус Багге», что говорит о межскандинавском происхождении. Проверка оружия и другие вопросы были пущены на самотек в Вестергетланде, Вермланде и Дале, и «значительная часть из них продала и утратила свои мечи», как писал раздосадованный Густав[4].

Осуществив в 1544 г. военную реформу, Швеция стала первой европейской страной нового времени, не только построившей свою систему обороны на всеобщей воинской обязанности, но и имевшей постоянную армию в мирное время. Ядром этой армии, существовавшей и в мирное время, были национальные наемные войска, которые появились уже на заключительном этапе восстания Нильса Даке. Король и риксдаг приняли решение об их законодательном усилении. Вместе с кавалерией, сформированной на основе rusttjanst, эти войска составили регулярную сухопутную армию. Она была усилена ополчением lantvärn, из которых король имел право в случае необходимости по первому требованию призвать каждого седьмого вооруженного человека из Смоланда и каждого пятого из других провинций. В случае необходимости «высшего ранга» король также имел право усилить армию, назначая в ее ряды призывников на основе принципа «man ur huse» – обязанности каждого хозяйства выставить воина. Таким образом, военная реформа дала неограниченную возможность призыва в армию шведских подданных[5].

Модернизация шведской армии, которая также включала в себя флот и новую, более унифицированную артиллерию, означала, что оборона, несмотря на все заботы короля, была дорогостоящим делом. Более половины денежных расходов королевства шло на оплату вооруженных сил. Во время войны Густава Васы с Русским царством национальная армия насчитывала около 14 000 человек, из которых 3000 были выходцами из Финляндии. Кавалерия насчитывала 1500 человек, треть из которых были финны. Кроме того, имелись наемные войска: два эскадрона и три роты[6].

Тем не менее Густав Васа упустил шанс сделать национальную пехоту более современной. В этом решении сыграл его собственный консерватизм и опыт восстания в Смоланде, где он столкнулся с превосходством огнестрельного оружия над тяжелым холодным оружием во время лесных столкновений. Король перенес этот опыт по отношению к военным действиям в целом. Поэтому, вопреки нововведениям, пришедшим с континента, пехота сохранила свой первоначальный характер «стрелковой пехоты», что означало невозможность ведения боя в открытом поле.

Занятие престола в 1561 г. Эриком XIV повлекло за собой большие изменения. В отличие от своего осторожного отца, для Эрика не было никаких препятствий, и он действительно умел действовать, когда это было необходимо. Среди прочего, прежние военные положения были тщательно пересмотрены и переработаны этим талантливым военным теоретиком, который, судя по всему, знал как свои пять пальцев работы Макиавелли и великих античных правителей.

Кавалерия была разделена на три полка общей численностью 6000 человек: первый собственный королевский, второй и третий полки – состоящие как из тяжелых, так и из легких всадников. Полк состоял из знамен по 300 человек в каждом под командованием ротмистра. Знамя было разделено на пять «квартер», каждая из которых состояла из 4 дивизионов по 15 человек. Пятая «квартера» всегда была резервной и называлась «отчаянная надежда» («forlorn hope»). Тяжеловооруженные всадники носили либо полный доспех, защищавший все тело, либо ¾ доспех, который представлял собой более легкую броню, оставлявшую голени и ступни незащищенными. Вооружение – пика или копье и меч. Легкие всадники («Landsryttare»), которые обычно сводились в знамена провинциальной кавалерии, имели более легкое вооружение, шлем и сбрую и были вооружены мечом, аркебузой или двумя пистолетами. Известно, что в 1564 г. легкие всадники из Уппланда, Смоланда, Эстергетланда и Вестергетланда имели на вооружении большое количество арбалетов. Видимо, огнестрельного оружия было недостаточно. Однако наемные немецкие кавалеристы и национальные шведские «Белые» и «Черные» рейтары имели полный доспех.

Артиллерия также получила новую организацию. Согласно реестру королевской артиллерии («Rikets stora arkli»), включавшему также пушки в замках, крепостях и корабельную артиллерию, в 1560 г. имелось 2350 орудий. В период с 1561 по 1570 г. было отлито 1924 новых орудия. Еще некоторое количество орудий было захвачено на датских кораблях или куплено за границей. Была создана полевая артиллерия, включавшая в себя полевой штаб, большую полевую артиллерию (тяжелые осадные орудия), малую полевую артиллерию (легкие полевые орудия), постоянный конный транспорт, полевых оружейников, инженеров, строителей мостов и другие подразделения. По своим функциональным и должностным обязанностям чины артиллерии подразделялись на ротный персонал, штабной персонал, фейерверкеров и минеров, вспомогательный персонал и гантверкеров. Число подготовленных артиллеристов, «констапелей», в 1565 г. составляло 181. Инженеры и саперы, сформировавшие свою собственную организацию, представляли собой крупное подразделение, насчитывавшее несколько сотен человек. Вероятно, в большинстве это были прикомандированные крестьяне.