Заученно провёл руками по лицу, совершая омовение, старик снова замер, уставившись обесцвеченным взглядом на дорогу.
Мимо проносились машины, светило солнце, дул лёгкий летний ветерок.
Когда он впервые выехал на эту дорогу, была она узкой, со многими выбоинами, а в некоторых местах отсутствовал и асфальт. Вместо него лежала щебёнка – пыльная, тряская, выматывающая душу шофёра и вытряхивающая из машины последние «лошадиные силы».
Когда ж это было? Ой, давно, так давно, что скажи кому – не поверит. Скажет, заболел дедушка Ю, головой слабый стал. Однако в памяти сохранилось очень явственно, отчётливо, настолько зримо, что старик воочию ощутил запах той пыли, и внутри затрясло вдруг, как когда-то при первом знакомстве.
Полуторка… Фанерная кабина скрипит, не переставая. Машину бросает на ямках и выбоинах, испытывая на прочность не только сам автомобиль, но и водителя с пассажиром.
Он, маленький Юлдаш, на коленях отца уцепился детскими ручонками в баранку.
– Держи, сынок, крепко держи! – наставляет отец сына. – За руль, как и за жизнь, держаться крепко надо. Только тогда станешь большим человеком. Уважаемым.
Солдатская форма, широкое, скуластое лицо в пыли, и широкая улыбка папы… Только-только он вернулся с фронта. Живой! И сразу же ему дали машину. И вот он, его первенец, почти каждый день с родителем выезжал в рейс. То отвозили зерно от комбайна на колхозный ток, то это же зерно доставляли на районный элеватор. Да мало ли какой работы выпало на долю полуторки в послевоенной деревне? И разве можно было найти более счастливого человечка в округе, чем шестилетний Юлдаш Юберов, сын Юзима Юберова – колхозного шофёра?! Нет, конечно, нет!
Старик снова коснулся лица ладонями, не мигая, смотрит на дорогу.
В Советскую армию его призвали, когда он уже был не только женат, но и жена к тому времени родила ему сына и ходила следующим. Однако призвали.
Три года на Дальнем Востоке в батальоне обеспечения авиационного полка, в аэродромно-эксплуатационной роте водителем. Набрался опыта и водительского, и житейского.
Когда уволился в запас, получил новенький Газ – 52. А потом и стал механиком колхозного гаража. Можно было и не ездить больше на машине лично. Но страсть как тянуло за руль!
Воспоминания старика прервал автомобильный сигнал с дороги.
– Отец! – на обочине стояла легковая иномарка, и к нему направлялся молодой человек в рубашке с короткими рукавами, с пустой пластиковой бутылкой в руках.
– Здоровья тебе и мира дому твоему, батя, – незнакомец слегка поклонился. – Не подскажешь, где можно набрать простой питьевой воды? А то у дочурки аллергия от лимонадов. Говорят, где-то здесь есть родник.
– Откуда знаешь про источник? – вместо приветствия спросил старик.
– Отец мой всю жизнь дальнобойщиком проработал. Рассказал, что где-то в этих местах есть родник с чудодейственной водой. Он всегда перед этим подъёмом останавливался, брал воду в источнике.
– Был. Скажи своему отцу, что родник был, а сейчас его не стало: засыпали, когда делали дорогу. Чуть ниже, метрах в двухстах был, – дедушка устало взмахнул рукой, давая понять, что разговор окончен.
– Жаль, очень жаль, – молодой человек направился к легковушке. – Не болей, батя! – крикнул на прощание.
– И тебе это… счастливой дороги, – прошептал уже больше для себя, чем для незнакомца.
Да-а, родник…
Когда и как всё начиналось?
В каком же году положили хороший асфальт на этом участке дороги и сделали разметку? Поставили знак? Дай бог памяти…
