«эти реки текут никуда
текут никуда не впадая»
И. Кормильцев
Солнце светило в грязные окна офиса – искусственное освещение не было нужно. Альбина кричала что-то в телефон и хохотала, Тамара судорожно что-то набирала, гремя пальцами о клавиатуру, Дима бесцельно ходил из угла в угол, что сильно меня раздражало. Вообще, говоря, откровенно, раздражало меня все. Я смотрел на папки с делами, которые напоминали гробы, скользил взглядом по коленкам Альбины и находил их чрезмерно круглыми, белизна стен давила на мозг и казалось, что это не краска, а обезжиренное молоко размазано по стенам.
– Платон, пойдем, покурим – предложила Тамара, неожиданно.
– С каких пор это вы курите, мисс?
– Ну, иногда же можно. Я же не как ты.
– Что ж, пошли, Тамара. Попробуем.
Мы спустились вниз, я оперся спиной о мокрую стену, подкурил Тамаре и уткнулся глазами в урну. Из нее торчала пустая пластмассовая бутылка из под пива, вся измятая и грязная.
– У тебя глазки блестя, Платон – ласково сказала, Тамара.
– Еще бы, я с утра бутылку пива выпил, голова просто раскалывалась. Полечился.
Тамара чуть не выронила сигарету. Глаза ее округлились, я прическа съехала на затылок.
– Да ты что!? Так ты пьяный сейчас?
Я понял, какую роковую ошибку я совершил.
– Тамара, я пьяный?
Она трясла руками и почти кричала:
– Нет, по тебе не видно, но как!? Зачем? Как это ты на работу пьяный пришел, а если… если…
Бедняжка, она даже не догадывается, как часто я бываю пьян на работе.
– Тамара, ты успокойся, ничего страшного в этом нет. Одну бутылку пива я выпил уже два часа назад. К сожалению, она никак не отразилась на моей трезвости.
– К сожалению!? К сожалению!? Платон! А если Дима узнает.
Я поперхнулся дымом и заулыбался.
– Кто? Дима? А что Дима?
– Да как что? Он твой руководитель! От него зависит будешь ты работать тут или нет? Ты играешься с огнем!
– Я не играю, а подкуриваю и не с огнем, а с дешевой зажигалкой. Фу, Тамара, какая пошлость бояться обсоса Диму, он же даже голубей побаивается, ты серьезно предполагаешь, что он способен сделать мне или кому-то еще замечание?
– Ну знаешь, сможет- не сможет, а начальству сообщит, что ты бухаешь на работе.
– Так, стоп, Тамара! – прикрикнул я и она на секунду перестала истерить. – Если он хотя бы просто на меня дурно посмотрит, то пожалеет и он это знает. Я так плох, что могу вызвать тошноту у такого голубого мальчика как Дима. Если он стукнет начальству, даже если он способен стукнуть начальству, то тем более мне тут не место, сама гипотетическая возможность таких репрессий меня не устраивает.
– Так что же ты? Развернешься и уедешь?
– Нет, перед этим я вызову ем на дом шлюху и его мама навсегда распрощается с идеей, что ее Дима светлый и добрый мальчик.
Тамара подкурила еще одну.
– Платон, так нельзя! Ты хоть и не на хорошем счету, но тебя ценят как единицу, по этому будь осторожен. Нельзя так беспечно относиться к своей судьбе.
– Моя судьба такова, что заслуживает она только наплевательского, беспечного отношения. А согласись, Тамара, тебе будет скучно и тоскливо без меня, вот ты и переживаешь, а?
– Мне важен ты как помощник, ты хоть и раздолбай, но на тебя можно положиться в критический момент.
