Даша невольно фыркнула.
– Месье Ха-ха? Не слишком подходит к его постному виду. Это вы придумали?
– Ну что вы, – в черных глазах промелькнуло лукавство. – Хотя да, многие наши постояльцы обрели новое имя именно благодаря мне.
– Вы ужасный человек, – она шутливо погрозила пальцем.
– Это всего лишь для удобства. Надеюсь, мадемуазель, меня не выдаст?
– Если пообещаете не давать мне кличку.
– А-ха-ха! Таким прекрасным дамам – никогда. Не желаете бокал глинтвейна?
Даша обернулась в сторону ресторана, где большинство отдыхающих только готовились приступить к завтраку.
– А не рано?
– Исключительно в лечебных целях.
– Ну, если в лечебных… Тогда не откажусь.
В воздухе запахло теплым вином и гвоздикой
– Как жаль, что вы не были на рождественском вечере. Обед удался на славу. – Француз ловко орудовал на своей крошечной кухне. – Впрочем, я приберег пол-дюжины устриц и буду рад вам их подать с бокалом игристого. Что вы на это скажете?
На «это» Даша ощутила нехорошее тепло в желудке: она слишком долго страдала насморком, чтобы думать о моллюсках. Все напоминающее соответствующую консистенцию вызывало тошноту.
– Устрицы? Как мило, – фраза прозвучала с беззастенчивой фальшью. – Но, может, как-нибудь в другой раз? Не хотелось бы отвлекать вас от работы.
– Я как раз хотел предложить поужинать после работы. Осталась чудная кровяная колбаса и улитки. Вы обязательно должны попробовать.
– Да боже упаси, – пробормотала Даша по-русски, поспешно делая большой глоток горячего вина. После чего добавила по-английски: – Обязательно попробую. Как только вернется аппетит. Кстати, есть какие-нибудь новости относительно вчерашнего происшествия?
– Слава богу, нет. – Красивое лицо омрачила легкая тень. – Если не считать того, что кое-кто из гостей собирается покинуть гостиницу.
– Не может быть, – без особого удивления заметила Даша. – Какие, однако, существуют впечатлительные особы. Наверняка женщины?
– Хуже.
– Хуже?
«Интересно, кто это у французов хуже женщины?»
– Преподобный отец. Наверное, он вчера все слышал и рано утром попросил его рассчитать. Плохая слава для отеля, если духовная особа его покидает на Рождество.
Тут бармен неожиданно умолк, глядя поверх ее головы. Даша автоматически обернулась и увидела пастора, выходящего из лифта. Финн на секунду замешкался, но, заметив устремленные на него взгляды, направился в их сторону. Даша быстро задвинула стакан с вином за табличку с ценами.
«Принесла нелегкая».
– Доброе утро, – поздоровалась она, стараясь дышать в сторону.
– Доброе утро, дочь, моя. – Финн церемонно поклонился. – Как вы себя чувствуете?
– Спасибо, уже лучше. Ваши травы мне очень помогли.
– Я рад. – Пастор помолчал. – Слышал, вы стали свидетелем ужасного происшествия.
Делая вид, что его это не касается, Жан-Жак принялся старательно протирать бокалы. Даша решила поддержать нового друга, а заодно и реноме отеля.
– Я бы не стала драматизировать. Возможно, речь идет о простом недоразумении.
Белесые ресницы дрогнули.
– Недоразумении? Что вы называете недоразумением? Убийство?
Спокойно, с едва уловимым оттенком снисхождения, Даша ответила:
– Я много думала об этом и почти уверена, что речь не идет об убийстве. Полиция совершенно точно установила: из моего окна нельзя было увидеть падения в ту пропасть, где обнаружили миссис Бредли.
– Как это понимать? – финн говорил все медленнее. Казалось, еще чуть-чуть и он станет говорить в обратную сторону.
