– Так и понимайте. – Даша бросила тоскливый взгляд на остывающий глинтвейн. – Из своего окна я видела только, как женщина повздорила с мужчиной, он ее оттолкнул и пошел дальше. Но то место оказывается абсолютно безопасно. Дама в желтом не могла там разбиться. Следовательно, мужчина ее не убивал.
– Но она же… мертва? – пастор опустил саквояж на пол.
Посчитав это хорошим знаком, Даша продолжила с еще большим воодушевлением:
– Да, но случилось это в другое время и в другом месте. И вполне возможно, речь о несчастном случае: дама была взволнована, а в горах…
– Где сейчас ее тело? – перебил финн.
От неожиданности Жан-Жак едва не выронил бокал. Даша тоже несколько растерялась.
– Не знаю… В морге, наверное. Где же еще? Жан-Жак, вы не в курсе?
Бармен выразительно завел глаза.
– Меня о таких вещах не информируют.
Повисла неловкая пауза. Желая переменить тему, Даша решила направить беседу в светское русло:
– Как жаль, что вы приняли решение покинуть нас. На улице отличная погода. И для прогулок и для спорта.
– Тогда, я остаюсь, – отсутствующим голосом произнес финн.
Подняв саквояж, он коротко кивнул:
– Всего хорошего, мсье, всего хорошего мадемуазель. – После чего развернулся и зашагал обратно к лифту.
Даша и Жан-Жак оторопело смотрели в след, удаляющейся сутане.
– У вас, наверное, какой-то особый дар убеждения, – придя в себя, вымолвил француз. – Если еще кто-нибудь соберется уехать раньше срока, непременно пошлю за вами.
Однако, сама Даша была удивлена не меньше.
– Может, надо было сразу сказать, что произошел несчастный случай?
– Можно подумать, это зависело от меня! – бармен неожиданно рассердился: – Я когда-нибудь убью этого чёртова инспектора. Решил сорвать нам сезон! Да, кстати, он уже здесь и ждет вас.
Даша моментально перестала улыбаться.
– Ждет меня?
– Наверное, уже с полчаса.
– Но почему вы мне сразу не сказали? – удивилась Даша,
Француз возмущенно фыркнул:
– Кто из вас на работе? Ему надо – пусть он и ждет.
С этим трудно было поспорить.
– И где он, бедный, мается?
– Мается! Плохо вы его знаете. Где он еще может быть – в игровой, конечно. По коридору прямо, справа увидите дверь. – Он протянул небольшой квадратик. – Держите шоколадку, вам пригодится, для нервов. И еще раз спасибо.
Даша рассмеялась и пошла разыскивать игровую комнату.
3
Инспектор Буже, зажав сигарету в зубах, что-то зло цедил сквозь зубы. Судя по всему, он проклинал шар или кий, или соперника, или, скорее всего, всех вместе взятых.
Его противник, толстый краснощекий швейцарец, похожий на загулявшего Санта-Клауса, похохатывал и, прихлебывая пиво, отпускал колкие замечания, провоцируя полицейского на излишнюю резкость движений.
– В следующий раз, Буже, придется дать вам фору, иначе вам ничего не останется делать, как забрать меня в участок. Только так вы сможете меня обыграть.
– Помолчите, Дебузье, все знают, что вы приезжаете сюда с одной целью – напиться и подцепить какую-нибудь не особо требовательную дамочку. Но даже все ваши деньги не в силах…
Даша негромко кашлянула.
– Добрый день, джентльмены.
Инспектор не обратил на вошедшую ни малейшего внимания. Он на мгновение замер и вдруг сделал короткий резкий выпад. Шар с сухим треском ударился о другой, после чего оба шара влетели в лузы.
– Партия! Извольте рассчитаться.
Швейцарец выругался.
Положив кий на край стола, инспектор Буже торжествующе улыбнулся.
– Еще моя матушка говаривала, что по ту сторону гор вряд ли найдешь хоть одного человека, умеющего достойно вести себя при даме. Простите, мадемуазель Быстрова, я, конечно, могу арестовать этого человека за сквернословие, но тогда он всем скажет, что я это сделал из мести за проигрыш. Хотя вы сами прекрасно видели, кто из нас выиграл.
