Подвинув меня в сторону, надела наушники и вышла на лед, будто в омут нырнула, с размаха, расставив руки в стороны. Смотрю Даниэле вслед, понимая, что хохмы не видать, катается, как профи, плавно и с удовольствием.
- О! Страйкер явился, - ржут парни, когда подъезжаю к ним, тычут оттопыренными пальцами в сторону противоположного борта. – Ты теперь всегда с рыжей ходить будешь? Даже на тренировки?
- Я не с ней. Оксана привела, теперь она у нас подбирашка, вместо Веры.
- А что с Верой случилось? – посыпалось со всех сторон, нравилась пацанам эта девушка.
- Замуж вроде вышла, тренерша так сказала, - дергаю плечом от раздражения. – Всё, погнали, а то расслабились.
- Да, жаль, Вера прикольная была, веселая, - сокрушаются торнадовцы, я лишь усмехаюсь, теперь некому анекдоты травить. – Ну эта у нас надолго, ей замуж выйти не грозит, кто на такую западет.
Поднимаю голову, выискивая в толпе автора такого пророчества, нахожу и смотрю на Дена, скрипя зубами, так хочется врезать ему по харе чет, выбешивает в последнее время. Едва сдерживаюсь.
- Чё? – спрашивает, учуяв мой немой посыл. – Я че, не прав? Наши чики в сто раз круче, чем эта…
- Мы работать собираемся, или скалиться будем и как бабы базарные языками чесать? Взялись, - командую, первым становясь под раздачу теннисных мячей.
Эту мелочь еще умудриться поймать надо клюшкой, один кидает мяч, остальные стараются по очереди загнать их в ворота, так оттачиваем ловкость и реакцию. Через полчаса половина площадки усыпана белыми мелкими мячами, но в воротах всего десять процентов.
- Плохо, парни, - констатирую факт, - расслабились после отпуска. Добавим еще пару тренировок в неделю, и это занятие выполнять будем каждый день, пока не завалим ворота этими гребанными мячами. Согласны?
Молча кивают, понимая, что без нужной реакции нам не выиграть ни одного матча. Командую прокатку, а сам машу Дане, зову ее, чтобы собрала в корзины все, что мы тут раскидали. Час проходит быстро, уже выходя со льда вижу тренера. Он стоит у калитки и с ним агент, который пару раз предлагал мне контракт на работу в МХЛ, а я каждый раз отказывался. Сейчас снова будет уговаривать.
- Здравствуйте, Анатолий Борисович, - здороваюсь, пропуская ребят вперед, те подбадривают, советуют соглашаться, если снова звать начнут и предлагать контракт.
- Ребята правы, - смеется в седые усы агент, - я снова по твою душу, Глеб. Что скажешь?
А что я скажу? Не могу бросить маму одну, она тогда совсем с катушек слетит. Говорю, как есть.
- Ну это несерьезно, я тебе карьеру предлагаю, блестящую, а ты все в топку. Твоя мама понимать должна, что лишает тебя…
- Извините, у меня одна мама, другой нет, - обрываю агента, собираясь уйти в раздевалку. – Если не получается, то значит так нужно.
- А не боишься, что потом будет поздно? Всю жизнь возле материной юбки просидеть решил?
- Я ничего не боюсь. Надо будет, просижу. До свидания, Анатолий Борисович.
В раздевалке с облегчением скидываю тяжеленную форму и падаю на скамью, откидываясь на чей-то шкафчик. Мне очень хочется получить контракт, понимаю, что вечно за мной бегать не будут. Но как оставить маму? Она совсем свихнется от одиночества.
- Можно? – в дверь стучат слегка и потом появляется конопатая физиономия Даниэлы. – Я собрала шары и шайбы, а куда все отнести не знаю, мне не сказали.
- Пойдем, покажу, - натягиваю футболку на потное тело, но больше некого послать, все в душе, слышно, как плещутся и ржут над чем-то, черти.
