С аквалангом в Антарктике - страница 5

В последних числах сентября мы уже целиком переключились на Антарктическую экспедицию. Заняты были с утра до вечера. Дело усложнялось еще тем, что нас никто не освободил от обязательных экспедиционных работ. Приходилось и связывать бревна в пакеты для погрузки, и грузить продукты, и маркировать грузы, выполнять и другие, иногда самые неожиданные дела. Порядка при этом было немного. Антарктическая экспедиция еще только собиралась и укомплектовывалась, начальники и подчиненные часто не знали друг друга в лицо, и это затрудняло организацию дела. Много оставалось и своих забот: Жене следовало еще закончить курсы взрывников, мне – получить права на работу со сжиженным горючим газом. Немало времени занимали консультации с различными специалистами, так или иначе заинтересованными в работе Антарктической экспедиции. Каждый из них просил выполнить какие-либо свои, особенно интересные и важные работы, и намеченная программа все расширялась и расширялась. Чего только не было предложено – от сбора тюленей для Зоологического музея до определения теплоустойчивости мускульной ткани тропических рыб, что следовало сделать во время захода в африканский порт. Некоторые поручения были персональными: так, Пушкину вменялось в обязанность собрать вшей с антарктических тюленей. Даже если бы вся антарктическая экспедиция только и занималась биологией, ей и то не пришлось бы сидеть сложа руки. Правда, утвержденная программа-минимум включала немного работ, но кроме того имелась еще толстая папка с необязательными, но не менее интересными и важными планами и заданиями.

Неожиданно возник простой на первый взгляд вопрос: как мы сможем выяснить, каких именно животных мы нашли в Антарктике? Для наиболее обычных обитателей наших северных и дальневосточных морей составлены специальные определители – книги, содержащие описания, рисунки, таблицы различных животных. Точное определение – обычно довольно сложная задача, требующая длительной работы специалистов-зоологов, занимающихся какой-либо одной группой животных, но определители позволяют сравнительно легко составить первое представление о собранных организмах. Для Антарктики таких определителей еще нет, материалы рассеяны в трудах многих экспедиций. Мы не могли получить эти работы в библиотеке Зоологического института: книги эти редкие, представляют большую ценность и для использования в экспедициях их не выдают. Женя решил выписать некоторые книги в библиотеке Ленинградского университета, не объясняя, для чего они ему нужны. Библиотека эта выдает книги на длительный срок, и можно было надеяться, что до нашего возвращения они никому не понадобятся. Однако заявки вернулись назад с краткой надписью: «Книги большие и тяжелые», из которой стало ясно, что намерения Грузова не составили секрет для библиотекарей. Пришлось переснимать на фотопленку определительные таблицы и рисунки из многих книг. Мы занимались этим несколько дней и сделали больше тысячи негативов.

Хотя специального решения включить нас в Антарктическую экспедицию так и не было, постепенно мы все больше и больше привыкали считать себя членами экспедиции и не удивились, увидев за несколько дней до отхода свои фамилии в списке отплывающих на «Оби». Точнее, в этом списке оказались мы с Пушкиным; мест на судне было немного, и Грузов отправлялся самолетом через Австралию. В огромный портовый склад, где собирались грузы для Антарктиды, перевезли две наши лодки и все ящики – их оказалось теперь больше ста, не считая трала и дночерпателя, которые предназначались для работы с борта судна. Багаж содержал массу различных вещей: две компрессорные станции для зарядки аквалангов, основное и запасное снаряжение для погружений, система подводного освещения, телефонная станция, более 1500 банок для собранных животных и отдельно бочка со спиртом и бидоны с формалином. Мы с удивлением смотрели на огромную груду ящиков, с ужасом представляя себе, каково будет все это выгружать, возить, перетаскивать и снова грузить в Антарктиде.